— Невозможно… — пробормотал Джорджо.
— Невозможно оживить мертвого. Все прочее в нашем мире вполне, вполне возможно. И я вам еще раз рекомендую оставить поиски пропавшего юноши. Они вас неминуемо приведут в тайную полицию, а от нее лучше держаться подальше, даже знатным людям. Ну, посудите сами, кому Венецианская республика обязана своей мощью и силой? Запомните, агенты дожа ни с кем не церемонятся.
— И все же я попробую.
— Попробуйте, только будьте осторожны.
На другой день Джорджо пошел искать Бошко, хотя его вера в успех сильно поколебалась. На площади святого Марка он узнал, где находится полицейское управление. Принял его тот самый офицер, который накануне вечером посадил Бошко за решетку. Джорджо представился и объяснил причину своего прихода.
— К сожалению, ничем не могу вам помочь, никакого юношу вчера вечером наши агенты не приводили. Иначе бы я знал. Правда, мы арестовали двух пьяных матросов — они подрались в таверне и оскорбляли дожа, — но это были пожилые люди, и мы их тут же отпустили.
— Вы их видели?
— Нет, на пьяниц я не смотрю. Но агенты мне всегда докладывают, когда и кого привели.
— Позвольте мне посмотреть…
— Это невозможно, синьор. Без письменного разрешения дожа никто не имеет права видеться с арестантами. Получите разрешение — тогда пожалуйста. Если я вас пущу на собственный страх и риск, то лишусь места. Думаю, вы не будете настаивать на такой жертве.
— Так что же мне делать?
— Давайте так договоримся: вы вернетесь в Верону, а я прикажу своим людям искать вашего юношу. Как, вы сказали, его зовут?
— Бошко.
— Значит, Бошко. Запишу его имя. Через несколько дней я вас обо всем извещу через вестового. Надеюсь на лучшее.
— Вы очень любезны, синьор. Как мне вас благодарить?
— Пустяки. Люди должны помогать друг другу.
— Еще раз спасибо и до свидания.
Джорджо ушел, крепко пожав, по обычаю, руку офицера. А тот, едва за посетителем закрылась дверь, схватил бумагу, на которой записал имя Бошко, смял ее и бросил в корзину. И тут же забыл про свое обещание.
Прошло три дня, а Бошко еще томился в тюремной камере. Каждый раз, когда открывалась дверь, он вздрагивал в радостной надежде услышать свое имя. Уже выпустили четырех матросов, а его все не вызывают. И в душу его вполз червь сомнения. В порыве отчаяния он винил в своем несчастье Джорджо — это из-за него он оказался в тюрьме! Но уже в следующую минуту на память приходили дни, проведенные в Вероне, и ему становилось стыдно, что он мог так подумать. За это время Бошко не проронил ни слова. Друзья по несчастью не знали, как и за что угодил он за решетку, и относились к нему с подозрением, видя в нем агента, подосланного сюда, чтоб слушать их разговоры. Наконец один из горемык не выдержал и рассказал Бошко об этих подозрениях. Тут юноша с горечью поведал свою историю сгрудившимся вокруг него арестантам.
