— Наверное, он пошел прогуляться и скоро вернется. Я подожду его здесь. Принесите-ка мне чего-нибудь, чтобы утолить жажду, — попросил Джорджо и сел за первый же свободный столик.
…Время шло, а Бошко все не появлялся. Джорджо забеспокоился. Почему его друг нарушил уговор? Где он до сих пор разгуливает? Тревога его росла с каждой минутой. Наконец Джорджо встал, расплатился с хозяином и сказал:
— Если придет мой знакомый, скажите ему, что я пошел к синьору Витторио, пусть отправляется туда. Вы знаете негоцианта Витторио?
— Как не знать. Его все знают. Будьте спокойны, — заверил Джорджо хозяин таверны.
Джорджо шел очень медленно, всматриваясь в темноту — не увидит ли невзначай Бошко. На улицах была кромешная тьма, и только кое-где на перекрестках горели уличные фонари, в скудном свете которых нет-нет да и мелькнет какая-нибудь фигура. Вдруг он услышал негромкие голоса. Навстречу ему брели двое стражников. На вопрос Джорджо, не видели ли они юношу, стражники ответили отрицательно. Теперь он не на шутку встревожился. Неужели с Бошко стряслась беда? От этой мысли его прошиб холодный пот.
Едва поздоровавшись с синьором Витторио, Джорджо высказал ему свои опасения. Ужин был уже на столе, когда негоциант ввел гостя в богато убранную столовую. Джорджо поздоровался с хозяйкой дома синьорой Агнессой, познакомившей его со своими дочерьми — темноволосой Марией и белокурой Лючией. Джорджо понял, что этот торжественный ужин приготовлен в его честь. Для хозяев дома Джорджо был завидным женихом. Богат и хорош собой, он слыл к тому же блестящим морским офицером, о котором говорит вся Венеция. Синьор Витторио и его супруга лелеяли мечту выдать за него одну из дочерей и потому очень обрадовались, заметив, как он украдкой переглядывается с Лючией. Разговор за столом шел о его покойной матери, а затем Джорджо стал рассказывать про Бошко. После ужина синьора Агнесса с дочерьми отправилась на свою половину. Лишь только мужчины остались одни, как Джорджо вновь завел разговор о Бошко.
— Почему вы так беспокоитесь об этом Бошко? — поинтересовался синьор Витторио.
— Он умный, честный и добрый юноша. Я полюбил его и буду искренне огорчен, если с ним случилась беда.
Синьор Витторио улыбнулся:
— Думаю, ничего страшного с ним не стряслось. Как старый, умудренный житейским опытом человек советую вам забыть этого юношу, как, к примеру, забывают дурной сон. Похоже, что тут замешана тайная полиция. Поверьте моему опыту, знанию людей и жизни, особенно у нас в Венеции. Меня крайне удивил поступок вашего капитана. Неужели он отпустит с тартаны такого способного юношу-матроса? Ну посудите сами!
