Но сразу заметно, что он вырос, изменился, иначе пострижен, выглядит счастливым. Сердце Бьенвеню перестает биться, потом торопится, как собака, которой придавили лапу: это он увидел, что ребенок тоже ищет его взглядом, заметил его возле дерева, машет ему свободной рукой.
Эфраим, или Маленький Жан – на время каникул я возвращаю ему эти два имени – не ждет, пока баржа замрет: он выпрыгивает в траву и торопится к приемному отцу, чтобы расцеловать его в обе щеки.
– Теперь ты почти одного роста со мной!
Мальчик забирается в повозку и устраивается на облучке, рядом с Бьенвеню, который отдает ему вожжи. Ну, с Богом! На обратном пути мулом не обязательно править, он сам найдет дорогу к конюшне; но, почувствовав, что кучер сменился, животное потехи ради шарахается то в одну, то в другую сторону, хотя возраст требует от него солидности. Однако дорога идет в гору, солнышко припекает, мул быстро утомляется, и ему надо устраивать остановки, которые подростку не по нутру, и он укорачивает их, как может, так ему не терпится снова увидеть Коль-де-Варез. На каждом привале приемный папаша достает из корзинки то запеченный паштет, то хлеб с орехами, то вареные яйца, то сухой, как старая винная пробка, сыр, то здоровенную бутылку с мятной водой, обернутую для прохлады во влажную наволочку. Ему не терпится начать задавать вопросы о семинарской жизни, времяпрепровождении, играх, но время вопросов еще не наступило, пока не прошло время радости, ударяющей в голову, как спиртное, и так же вяжущей язык.
– Это не здесь, – спрашивает Эфраим при въезде в лес Эспинуаз, – охотники застрелили волка, пытавшегося прошмыгнуть у них между ног?
– Помнишь, ты еще хотел потрогать зубы этого волка.
– И потрогал?
– Конечно.
– Мне не было страшно?
– То-то и оно, что не было…
Они говорили о волках, лисицах и зайцах до самого Высокого дома, а там Элиана уже ждала их с ужином, и они ели друг напротив друга на террасе, под черными небесами, украшенными широкой лентой Млечного пути. Бьенвеню не проголодался, он любовался при свете мерцающей лампы, как насыщается ребенок. На десерт он откупорил бутылку ликера, припасенную специально на этот вечер. Элиана уже поужинала на кухне, Арман курил у себя в комнате. Обоих пригласили за длинный стол, и все четверо чокнулись маленькими рюмочками. Арман вел себя сдержанно, как всегда, но с подростком был великодушен. А тот не отрывал взгляда от Элианы.
