Притворное сетование по поводу отказа массам в избирательном праве и тут же хула на демократию как на победу низости! Это лишь небольшой ляпсус в сравнении с тем отвратительным винегретом, с тем смешением славословий и ругани, которые неслучайно достаются на долю массы. Славословия и ругань — это на деле лишь два этапных пункта движения.
Масса попала на ложный путь только благодаря евреям — таково политическое мировоззрение старой «германской рабочей партии» Дрекслеров, Харреров, Кернеров. Эта масса не «низка» сама по себе, ее можно «привлечь» проповедями с амвона и это — дело партии.
Но теперь партия уже не проповедует с амвона. Мечтатели и просветители либо ушли раздосадованные, либо отстранены. И место заняла когорта воинов со стиснутыми зубами. Идея партии воплотилась в штурмовых отрядах. «Нам нужны не миллионы равнодушных людей, а сотня тысяч действительных борцов, идущих напролом, — заявляет Гитлер своим приверженцам, — энергия, как и все великое, таится только в меньшинстве. Мировую историю всегда делало меньшинство». Здесь масса снова только чернозем, свита, стадо для избранной верхушки вождей. «Нашу борьбу будет вести не большинство, составленное из парламентских фракций, а большинство силы и воли, независимо от мертвых цифр». Поэтому Гитлер предостерегает: «Одного должно избегать наше новое движение — оно не должно видеть свою задачу в том, чтобы посылать возможно больше депутатов в рейхстаг и ландтаги и увеличивать таким образом число охотников до депутатского жалованья. Нет, необходимо другое, необходимо «нести просвещение в национальном духе» в самые широкие слои нашего народа, сделать из этих слоев орудие борьбы против попыток разрушить наше культурное и национальное единение, от которого зависит наша судьба».
Итак, народ фигурирует здесь в виде орудия; в начале января 1923 г. здесь снова сказался старый распространенный взгляд на партию как на орудие.
Это были два аспекта одного и того же метода; один возвышал войско до роли десницы нации, другой низводил массу до роли орудия нации. Психологическим шедевром в этой агитации было умение воодушевить массы на такую бессловесную роль. Для этого масса искусно расщеплялась на единицы. Гитлер говорил об избранной верхушке нации, и каждый мог воображать, что он имеет в виду его, а не других. Каждая частица массы, увлекаемая этой агитацией, считала, что она выделяется из массы, индивидуализируется и возвышается. Впоследствии это превращено было в систему в самой политической организации партии и еще в большей степени в штурмовых отрядах с их многочисленными рангами. Эта замечательная система — любопытный антипод профсоюзов с их воздействием на психику рабочих. Профсоюзы до сих пор остаются для политически активных рабочих чуть ли не единственной возможностью сделать карьеру. Национал-социализм вначале не мог обеспечить материальной карьеры; зато он давал моральное удовлетворение, выдавая каждому из своих приверженцев диплом, что он уже не принадлежит к массе.
