Девушка-курьер застыла и побледнела:
— Что вы сказали?
— Я, спрашиваю, умерла? Когда это я умерла? — удивлялась Люська. — Я — Людмила из этой квартиры. Когда это я под поезд попала? Что-то я такого не припомню!
— В-вчера па-па-папала… — девушка попятилась.
— Удивительно — все знают, что я умерла, одна я не знаю. Слушай, а кто тебя сюда прислал? Кто венок заказал?
Мертвенно-бледная курьерша открыла черную папку, достала оттуда какой-то бланк и сказала заикаясь:
— Венок прислала некая Шутикова Ю.
Люська глубоко задумалась. Курьерша быстренько смылась.
«Дурдом на свободе! — думала она, сбегая по лестнице. — Мертвячка стоит у своей квартиры и не знает, что ее хоронят!»
Но венки — это еще цветочки, ягодки были впереди.
Пока Люська усердно размышляла, кому понадобилось ее с таким упорством хоронить и кто такая Шутикова Ю., снизу раздалось:
— Эй, пацаны, сюда его затаскивайте!
Запахло крепким мужицким потом и дешевыми сигаретами. Загремело чем-то деревянным.
Снизу показались парни в синих робах, которые несли… гроб.
— Вы это куда? — Люська преградила им путь.
— В одиннадцатую квартиру, — ответили ей.
«Ко мне», — отметила Люська.
— Нам не нужен гроб. Я не умерла, — сказала она и окинула гроб красноречивым взглядом.
Бейсболки на головах парней сами собой приподнялись.
— Или умерла, но пока не знаю этого, — продолжила Люська.
Этого парни не вынесли. Прямо на лестнице они бросили гроб и, крича и матерясь, пулей повылетали на улицу.
Люська пожала плечами и пошла в квартиру пить чай. Но прежде взяла в охапку венки, перепрыгнув через гроб, валяющийся посреди лестницы, выкинула их в мусорный бак и вернулась домой. Хвойный запах витал в квартире.
— Какая-то фигня творится, — говорила она сама себе, заваривая чай. — Вчера фиг знает что произошло с этой мадам Джулией, которой, вообще-то, и нет как бы… Будто на мне было страшное проклятие и венец безбрачия, а оказалось… Бли-ин… Как я могла поверить этой мадам? Как последняя дурочка себя повела. И вот результат — без золота осталась… Все-таки эта мадам Джулия овца. Хоть ее и нет. Блин. А кто же тогда украшения мои спер? Что-то я туплю.
Люська заварила чай. Села за стол.
— А что за фокусы с Жевательным гномом? Почему он сказал, что мадам Джулия и есть, и ее нет? Как это понимать? А какой баран венки мне на дом заказал? И гроб?
От обилия вопросов без ответов у нее разболелась голова. Она еще никогда в жизни не думала так много. Она уже давно сделала вывод, что это неблагодарное занятие, и не утруждала себя лишний раз думками, которыми, как известно, богатеют только дураки, а себя Люська дурой не считала.
