– Ничего, можешь меня не стесняться.
– Мне стыдно перед собственным платьем. Оно есть мое единственное.
– А это, новое?
– Мой бог, это платье для ночи!
Теперь настала очередь смутиться Артему. Чтобы скрыть это, он ткнулся носом в шкаф.
– Держи наволочки… и это… и это… не надушено, ты уж извини… Я кретин! - радостно объявил он. - У меня же лежит Фимкин надувной матрац. Всю жизнь мечтал спать на балконе.
– Разве один - не страшно?
– Глупышка, нас тут берегут как зеницу ока. А дверь я закрою неплотно, если что - крикнешь меня.
Он вылез на балкон, и было слышно, как он там возится с матрацем и велосипедным насосом. Через некоторое время его окликнули.
– Что тебе, детка?
Дениз не ответила, и он догадался, что надо к ней подойти.
Она уже устроилась на ночь, и Артем невольно улыбнулся, увидев свою рубашку, с отрезанными рукавами и воротом, непомерно широким для Дениз.
– Нефертити в мужской сорочке. Картина!
Она подняла на него глаза, не принимая его шутки:
– Доброй ночи.
– Спи, детка.
Он наклонился и поцеловал ее в лоб.
На балконе было совсем не холодно. Артем перекинул свои вещи через перила, блаженно вытянулся и стал глядеть вверх. Чернота подземелья нависла над ним.
– Юп! - позвал он шепотом.
Слева, за перилами, что-то мелькнуло.
– Вы довольны нами, Юп?
– Да, - так же тихо донеслось из темноты. - А вы?
– Вполне. Хотя вспоминать - это не такое уж легкое дело, как можно было ожидать.
– Ты жалуешься?
– Нет.
– Тебе еще что-нибудь нужно?
– Мне - нет. Но я боюсь, что для Дениз всего этого будет мало.
– Что же ей нужно еще?
– Игрушки.
– Хорошо.
Он заснул незаметно для самого себя и проснулся только тогда, когда рассвело. Он потихонечку оделся и перелез через перила на землю. Он уже собирался обогнуть дом и войти в него через дверь, чтобы таким образом бесшумно проникнуть в кухню, но в этот момент до него донесся приглушенный вскрик Дениз. Одним прыжком он перемахнул обратно через перила и ворвался в комнату.
Стопка плоских разноцветных коробок высилась от пола до самого потолка, а возле нее, голыми коленками на полу, стояла Дениз. Вся комната была затоплена какой-то золотистой пеной, и Дениз подымала эту пену и прижимала к своему лицу. При виде Артема она вскочила и, крикнув что-то на своем языке, подняла над головой столько этого прозрачного пенного золота, сколько могло удержаться у нее на ладонях; потом она закружилась, и медовые невесомые струи с шелестом обвились вокруг нее. Артем подошел, потрогал пальцами, - гибкая синтетическая пленка, усеянная бесчисленными блестящими пузырьками.
