* * *
— Хорошо. Ты все сделала верно.
Энгиус долго слушал (она начала с самого-самого начала), а похвалил за то, за что менее всего Таллури ожидала услышать одобрение: за то, как долго она выбирала первые учебные дисциплины. Она потратила на это немыслимое по здешним меркам время — целый астрономический месяц. И это только для того, чтобы определиться с предметами первой ступени, теми, что изучают законы материи.
Чтобы выбрать, Таллури обошла (день за днем, группу за группой) все (абсолютно все!) учебные площадки. Являлась без разрешения и садилась тихо в стороне. Она всегда молчала, и смотрели на нее подчас с удивлением. Но спрашивать, зачем человек пришел, здесь было не принято — ее и не спрашивали. А она смотрела и слушала.
— Что же служило знаком для выбора? — поинтересовался Энгиус.
Знак был только один — пробуждение непреодолимого интереса. И не рассудочного (мол, так надо, или — «этот предмет, кажется, необходим»), а сердечного. Именно сердце должно было дать ответ: нужно ли изучать ту или иную науку или время и силы будут потрачены напрасно?
— Интеллект для выбора не понадобился? — иронично улыбнулся Энгиус.
Отчего же, понадобился. Но рассудок должен был согласиться с сердцем, иначе его доводы не принимались.
Вот в этом-то месте своего рассказа Таллури и услышала похвалу наставника.
— Итак, что же ты в конце концов выбрала? Впрочем, погоди, я попробую угадать. Так, прежде всего — звезды. Астрономия?
Конечно! Как можно не обратить взора к полному загадок небу?
— Письменность опускаю, это ты решила давно и наверняка уже сиднем сидишь в библиотеке.
Ну, это-то не секрет! Таллури еще в Храме Жизни уши всем прожужжала про книги и рукописи.
— Что-нибудь, немного, из точных наук. Скорее всего — математика.
Да! Строгая красота формул сразу покорила ее сердце.
— Науки земли? Физика, химия, география — вряд ли. Пожалуй, только история. Как насчет истории?
Таллури довольно часто напрашивалась в компанию к Климию и Нэфетису, когда группа древней истории отправлялась на раскопки. Но что ее туда влекло, на этот вопрос Таллури затруднилась бы с ответом.
— Затрудняешься? — Энгиус поднял брови. — Ты удивляешь меня. Может, ты просто не давала себе труда задуматься? Ведь на раскопки ты попадала не просто так, неслучайно и не из праздного интереса. Ну-ка, сосредоточься…
…Далеко на юге, на гигантском горном плато, даже глубокой осенью было знойно. В полдень припекало так, что каменные руины древнего города плыли в колеблющемся мареве, и даже самые одержимые историей ушедшего мира студенты вынуждены были прерваться на отдых. Утихали стук инструментов и шорохи шагов, умолкали голоса — лишь стрекотали кузнечики, время от времени с ворчливым жужжанием проносился жук, а в синей вышине, в полном безмолвии, нескончаемо долго парил силуэт большой птицы.
