— Эй, на палубе! Смотрите!
Я впилась глазами в темноту:
— Что? Где?
— Видите, вон там темная штуковина возвышается? Мы долго вглядывались в «темную штуковину», пока не поняли, что это всего лишь низко висящее облако.
— Эй, на палубе! Вижу! — крикнул Коди спустя полчаса.
— Где?
— Вижу огни — вон там!
— Ты имеешь в виду огни проплывающих яхт?
— Наверное, я ошибся, — согласился Коди.
И вот перед самым рассветом мы увидели темное возвышение над серо-голубыми облаками.
— Эй, на палубе! Вижу землю! — радостно кричал Коди.
Мы ясно различали гору. Земля. Ура, видим землю!
— О, гора, моя прекрасная гора! — распевал Коди. Земля, земля, земля! О, благословенная земля!
О, родная, милая земля!
Мы разбудили остальных и несколько часов плыли вдоль южной оконечности Ирландии. Какое облегчение держать курс вдоль берега, а не идти по компасу в океане! О, милая земля!
Дядя Док был в прекрасной форме. Взобравшись на ограждение, он читал стихи. Он сказал, что это из «Сказания о Старом Мореходе»:
О, счастье! Словно бы во сне
Маяк и кирху на холме
Я вижу; и зовет меня
Отчизна милая моя!
Я даже попросила его прочитать стихи снова, чтобы я могла записать их, и он сказал, что кирха — это церковь. Удивительно, но именно с того места, где мы находились, мы видели на берегу и маяк, и церковь.
Мы продекламировали стихотворение все вместе с дядей Доком, и, когда закончили, Коди добавил: «О, Розали!»
— Почему ты это сказал? — удивился дядя Док.
— Не знаю. Просто она подходит к стихам, — ответил Коди.
Мы продвигаемся вдоль юго-западного побережья и уже приближаемся к Кроссхэвену. Дует легкий ветер, солнце сияет вовсю, освещая прибрежные скалы и кудрявую зелень полей Ирландии. Мы проплывали мимо старинных замков и ферм, пасущихся коров и снующих маленьких автомобилей. Мне так хотелось надуть резиновую лодку и причалить к берегу.
Но внизу в каюте разгорелся нешуточный спор между дядей Стю и дядей Мо. Они немало пошумели и покричали друг на друга.
Мы на суше! Мы живы, и мы на земле!
Когда мы впервые увидели землю, настоящую землю с зелеными деревьями и разъезжающими машинами, я думал, что у меня начались галлюцинации.
Но мы не сразу последовали в гавань, потому что между отцом и дядей Стю произошла ужасная, нешуточная ссора. Все началось с того, что дядя Стю спросил, кто будет улаживать вопрос с ремонтом «Странницы». Тогда остальные смогут арендовать машину и поехать к Бомпи, а не ожидать окончания ремонтных работ, прежде чем отправиться в Англию.
