— Итак, собирайте свои игрушки и марш домой, — скомандовал Эш сестрам. — Забудем обо всем. Будем считать, что ничего не было.
Наблюдая за ним, Ровена слегка покачала головой. В ее глазах стояли слезы, но она улыбалась.
— Вот уж никогда не думала, что услышу от тебя нечто подобное. Ты так изменился… просто не верится.
— Мне самому не верится, — мрачно пробормотал Эш. — Может, это сон.
— Но теперь тебе придется признать, что обычные люди — это не отребье. Разве ты можешь быть духовным супругом какого-то отребья?
— Хорошо. Все замечательно. Люди — великолепны. В этом мы единодушны, а теперь — пора домой.
— Когда мы были маленькими, ты был такой, каким я вижу тебя сейчас, — сказала Ровена, — а потом вдруг стал вести себя так, будто ты лучше всех. Я всегда знала, что многое в тебе — просто поза, за которой скрывается страх. И всегда была уверена, что на самом деле ты и сам не веришь в ту мерзкую чепуху, которую несешь. Где-то глубоко внутри ты все тот же славный малыш, Эш.
Впервые за весь вечер на лице у Эша вспыхнула улыбка.
— Не будь так уверена.
Мэри-Линетт становилось не по себе, пока она слушала все это, и, чтобы не выдать своего волнения, она обратилась к Ровене:
— Не думаю, что тетушка Опал была бы того же мнения.
Эш приподнялся.
— Кстати, а где эта старая карга? Мне нужно с ней поговорить, прежде чем мы уедем.
Казалось, что это молчание никогда не кончится.
— Эш… разве ты не знаешь? — спросила Ровена.
— Конечно, он знает. Десять против одного, что он сам это сделал, — сказала Кестрель.
— О чем это я должен знать? — спросил Эш, с каждой секундой теряя терпение.
— Твоя тетя умерла, — объяснил ему Марк.
— Кто-то убил ее колом, — добавила Джейд.
Эш обвел взглядом комнату. Похоже было, что он считает все это глупой шуткой.
«О господи, — глядя на него, подумала Мэри-Линетт, — когда он напуган и смущен, вот как сейчас, то выглядит таким юным и беспомощным, таким ранимым. Почти как человек».
— Кто-то… убил… тетю Опал? Я правильно расслышал?
— Ты хочешь сказать, что ты этого не знал? — спросила Кестрель. — Чем ты занимался всю ночь, Эш?
— Бился головой о камень. Затем искал вас. Когда я вошел, вы говорили обо мне.
— И ты не натолкнулся сегодня ни на какой домашний скот? Скажем, на коз?
Эш смерил ее долгим скептическим взглядом.
— Я сыт, если ты это имеешь в виду. И без помощи коз. Какое это имеет отношение к тете Опал?
— Думаю, ему лучше показать, — сказала Ровена.
Она поднялась и отвернула коврик, покрывавший тело козы. Эш направился вслед за ней. Мэри-Линетт обернулась, чтобы лучше видеть его лицо.
