Службы в церкви св. Троицы, утрени вечерни, крещения и святое причастие остались в памяти Шекспира и эхом отозвались во всех его пьесах.
Однако была ли вера, которую он воспринял, англиканской? Многие пришли к такому заключению. Один из современных биографов Шекспира А. Л. Рауз уверенно отвечает на этот вопрос, как и на прочие вопросы: "Он был ортодоксом, признавал авторитет той церкви, в которой был крещен, пребывая в которой он вырос и сочетался браком, в которой воспитывались его дети и которая в конце концов предала его земле".[6.10] Согласно Раузу, для Шекспира существовало только два таинства - крещение и святое причастие, а не семь таинств католических. Главным вещественным доказательством его правоты является вступление к завещанию драматурга, где употреблена "постоянная протестантская формула", и "можно всегда сказать в зависимости от наличия этой формулы в современных [Шекспиру] завещаниях, умер человек протестантом или католиком".[6.11] Но такая уверенность в данном случае неуместна: завещатели - и католики и протестанты - могли употреблять одну и ту же начальную форму завещания (или за них ее употребляли их нотариусы), не считая его открытым признанием своей принадлежности к вероучению определенной церкви.[6.12] Однако все крещения, браки и погребения действительно происходили в церкви св. Троицы. Несомненно, Шекспир признавал обряды елизаветинской церкви и присутствовал на протестантских службах. Если бы он пренебрег ими, то, будучи заметной фигурой в театре, едва ли ускользнул бы от пристального внимания муниципальных властей, враждебно относившихся к театру по религиозным соображениям. Известно, например, что "уклонение" Вена Джонсона не осталось незамеченным. И все же английская церковь отличалась достаточной широтой взглядов на религиозную практику, и лишь по разным сторонам via media [средний путь] стояли экстремисты-пуритане и неокатолики. Более того, можно было подчиняться церкви лишь внешне, для личного удобства, чтобы избежать преследовании закона и при этом сохранять свою неортодоксальность или равнодушие.
Мы помним о завещании, найденном под черепицей, фактом является и то, что дочь Шекспира Сьюзан была внесена в список тех, кто под папистским влиянием не причастился однажды в пасхальное воскресенье. Но даже если бы мы смогли точно установить, каковы были религиозные убеждения отца и дочери Шекспира, мы все же не нашли бы ключ к решению вопроса: какую веру исповедовал сам поэт. Именно поэтому-то склонные к богословским рассуждениям исследователи столь усердно изучают пьесы Шекспира в поисках доказательств его католических симпатий. Разве драматург не относится более уважительно к мелкому католическому духовнику, брату Лоренцо или к аббатисе Эмилии, чем к протестантам - сельским священникам, вроде Оливера Путаника и Натаниэля. Несомненно, его воображение не чуралось церковных сосудов и риз католицизма. Его не оставляли также равнодушным заброшенные аббатства и монастыри, превращенные в развалины Реформацией; в 73-м сонете о них напоминает горькая метафора: "Голые разрушенные хоры, где теперь поют сладкоголосые птицы". В "Короле Джоне", основанном на исторических фактах, прямо изображающих столкновение между английской короной и папской властью, Шекспир, разумеется, позволил своему непривлекательному главному герою метать громы против "захватнической власти" папы, этого "нахального попа"; но такого рода нападки незначительны в этой пьесе; сопоставьте ее Для сравнения с пьесой протестантского полемиста Джо Бэйля "Король Джон" или с "Беспокойным царствованием короля Джона", пьесой анонимного драматурга, менее рьяного доктринера, чем Бэйль, но с более отчетливыми антикатолическими взглядами, чем у Шекспира. (Тем не менее правда и то, что, когда английский иезуит Уильям Сэнки, уполномоченный святейшей канцелярией был цензором шекспировских пьес в середине XVII в., он счел необходимым исключить более двадцати строк и выражений из "Короля Джона".
