— Ты просто еще не знаешь, Рита, — как можно искреннее произнесла Катя. — Эстрелла — семнадцатилетняя некрасивая девчонка, которая все придумала и про деньги, и про любовь. Сказки сочиняла. Мне объяснил милиционер. Я так удивилась…
Правильно, некрасивая и бедная, это единственный шанс на Ритину помощь. А она, Катя, так же простодушно принимала откровения живого журнала Эстреллы за чистую монету. Люди, во-первых, не любят быть одураченными, а во-вторых, злятся на тех, кто оказался догадливей. А Риту лучше не злить. Постоять за себя она умеет.
Рита помолчала.
— Даже пускай милиционер не врет, не понимаю, какое нам дело. Милиция лучше знает, кто виноват. Эстрелла — значит, Эстрелла. Я знаю, что я не при чем, а остальное мне по барабану.
Катя поняла, что культурными методами больше ничего из собеседницы не выжмешь. Пора вытаскивать из-за пазухи камень.
— Ты не при чем, а Федор?
— Что — Федор?
— Отец не давал ему денег и не разрешал встречаться с тобой. Как по-твоему, это не мотив для убийства? — ехидно осведомилась Катя.
Теперь Рита взорвется и даст еще хоть немного информации. Удивительно, как робкая лань моментально превращается в тигрицу, стоит всерьез затронуть ее интересы. Катя даже попятилась.
— Не трогай моего парня! Это у тебя мотив, а не у него! Думаешь свалить на него вину? Не дам. Думаешь, раз он скромный, его некому защитить? У него алиби, поняла? Даже Лайма подтверждает — он никуда не уходил. А она-то рада его засадить. Засадить, а все денежки заграбастать. Вы все такие — самоуверенные, везучие, богатые. Лайма, ты, Эстрелла — привыкли, что все у вас хорошо. Вот теперь вы поплачете, а мы с Федей посмеемся. И нечего тебе тут делать, у меня в квартире. Пошла отсюда!
— До свидания, — улыбнулась Катя. — Не надо нервничать, Рита. Это очень вредит коже лица. Вы какими кремами пользуетесь?
— Люмене, — растерянно отчиталась Рита.
— Да, мне они тоже нравятся. Поэтому у вас такой ухоженный вид.
— Правда? Я очень стараюсь. И ночной, и дневной, и специальный вокруг глаз. Еще скраб.
— Да, женщине это совершенно необходимо. Ну, пока.
— Пока, — кивнула Рита, провожая гостью до двери. — Заходите еще.
Вообще-то Катя не доверяла косметике на наших прилавках, предпочитая выписывать непосредственно из-за границы по каталогу, но почему бы не соврать ради восстановления дипломатических отношений. Кажется, Штирлиц говорил — запоминается последняя фраза? Хоть и мужчина, а соображал.
Достав мобильник, звук которого был отключен на время визита, Катя с удовольствием обнаружила непринятый звонок от Тани. Не станет она названивать без причины — наверняка что-то обнаружила.
