— Доброго здоровья тебе! Никак Любаша, соседка моя? Что ж ты, опять сюда переехала?
— Да. Пришлось.
— А Макаровна говорила, ты взамуж ушла. Мужик, что ли, дурной какой попался?
— Он умер. — Внутри уже ничего не болело. Было и прошло. Олег умер, что ж тут такого? Он умер, .а она переехала обратно в мамину квартиру.
Но старушка разохалась, всплеснула руками, заговорила что-то торопливо и участливо. Люба почти не слышала этих слов, только кивала согласно: «Да-да» — и оглядывалась по сторонам.
— Марья Гавриловна, а вы чужих никого в нашем дворе последнее время не замечали?
— Чужих? Кого это чужих?
— Никто из мужчин незнакомых обо мне не расспрашивал?
— Да был тут один, видный такой из себя парень.
— Видный? — Люба испугалась: «Неужели нашел?»
— Глаз у него синий. Спрашивал: «Не интересовался ли кто вашей соседкой?» Тобой то есть, Любаша.
«Самохвалов, — догадалась она. — Значит, проверяет».
— А больше никто?
— Был тут еще один. Ни о ком не спрашивал, стоял вон возле тех деревьев, в окна смотрел. День стоял, два стоял. В очках темных. Вроде молодой. Точно не скажу, какой из себя.
«Молодыми» для семидесятилетней старушки были и пятидесятилетние мужчины с волосами, слегка тронутыми сединой. Люба вздохнула:
— Вы в магазин?
— На рынок, Любаша.
— И я туда же.
Они пошли рядом. Старушка передвигалась медленно, держась за Любину руку, и все время что-то говорила. О ценах на рынке, о погоде, которая наконец-то установилась теплая после долгих апрельских холодов, о маленькой пенсии, о постоянно повышающейся плате за квартиру. Люба подумала, что надо зайти в банк, снять деньги со счета, посмотреть вообще, сколько у нее на счету осталось. Продукты и в самом деле подорожали, а квартплата повысилась.
Машина с тонированными стеклами медленно' проехала мимо. Бежевые «Жигули» девятой модели. Когда Люба обернулась, она увидела, как метров через сто машина развернулась, потом так же медленно поехала обратно. С Марьей Гавриловной они расстались у мясных рядов. Второй раз Люба заметила «Жигули» возле рынка. Пока ходила между рядов, выбирая овощи и фрукты, машина стояла на обочине, и из нее никто не выходил. Но когда Люба двинулась в сторону
Сбербанка, вдруг тронулась и поехала в том же направлении.
Люба шарахнулась обратно в сторону рынка. Задела женщину, которая начала громко ругаться, уронила один из пакетов. Тот разорвался. Пока подбирала его содержимое, по сторонам не смотрела, а когда подняла голову, бежевые «Жигули» стояли совсем рядом. Разглядеть лицо человека за тонированными стеклами было невозможно. Люба не выдержала, подошла, постучала в стекло:
