Ирина Михайловна кивнула:
- Горанин попросил, примерь, мол. На тебе посмотрю. Павел зубами скрипнул, но куртку примерил. Горанин посмотрел, посмотрел, да и достал деньги.
Так вот что было у Германа в сумке! Черная зимняя куртка из плащевки!
- Ирина Михайловна, подумайте хорошенько. Вчера в сарае нашли ту самую куртку? Которую купил Горанин?
- Да кто ж их разберет? - честно сказала женщина. - Ту или не ту. Они ж все одинаковые! Разве я могу доказать!
- А еще у вас были такие куртки? - с надеждой спросил он.
- Да, конечно, были! С октября ими торгуем.
- Чеки при закупке товара вы, наверняка, не берете. Из Москвы везете, с Черкизовского. Отследить количество и кому что ушло невозможно.
- Есть тетрадка, для налоговой, но вы ж понимаете...
- Понимаю. Три пишем, два в уме. Иначе расходы будут больше доходов.
Тут ничего не поймаешь. Осталось спросить у Германа, получил отец новую куртку или нет. Но вот проверить... Кровь, которой испачкана куртка... Сравнительная экспертиза покажет, Машина ли это кровь. А если это та самая куртка, которую купил в воскресенье Герман? Два варианта: либо следователь Горанин торопится закрыть дело, чтобы получить повышение по службе, либо сам замешан в убийстве.
- Ирина Михайловна, не надо отчаиваться, - сказал Завьялов. - Павел просто задержан. Но еще не осужден.
- Да уж когда за дело берется Горанин, результат известен. Пашу теперь только чудо спасет.
- Да... Чудо... Я, пожалуй, пойду. Еще кое с кем поговорю.
- Он спал в ту ночь, - торопливо говорила Ирина Михайловна, провожая Александра до двери. - Как младенец! Пришел, поставил сумки с картошкой в прихожей и лег спать.
- В маленькой комнате?
- Нет. Там сплю я. Павел в большой, на диване. Он любит смотреть телевизор допоздна.
- Дверь была прикрыта?
- Да, как обычно. Мне громкий звук мешает.
- Значит, вы беспокойно спите?
- Нет, что вы! Устаю, потому сплю крепко. Мне заснуть бывает трудно. А уж потом... Ой, да что это я! - Она, наконец, сообразила. - Конечно, если бы Паша ушел, я бы услышала!
Увы! Теоретически это возможно. Тихонько уйти ночью из квартиры и также тихонько вернуться. Мать скажет все, что пойдет на пользу сыну, верить ей нельзя. Чувства чувствами, а факты фактами.
- Вы, главное, не отчаивайтесь, - повторил он, когда Ирина Михайловна закрывала дверь. Та только грустно усмехнулась.
...Когда Завьялов вернулся домой, тут же позвонила теща. Начала монотонно выговаривать, что он не соблюдает приличия, все-таки муж покойной, должен быть при ней неотлучно, меж тем с самого утра где-то шатается, а выпить можно и с родственниками, то есть так и надо поступить, обязательно. Она знала, что так будет, она Машеньку предупреждала, и так далее, и тому подобное. Понимала, что Александр и половины не расслышит, но все равно говорила, говорила, говорила. Телефон стоял в большой комнате, Капи-толина Григорьевна была там не одна, не ему все это предназначалось.
