...В прокуратуру Завьялов ехал снова в машине Германа. Тот постепенно успокаивался, обретал свой нормальный вид. Но забыть, какое лицо было у него, когда он поднял пистолет, Александр уже не сможет никогда.
- Что молчишь, Зява? - наконец заговорил Горанин. - Ну вот, все и кончилось.
- Ничего еще не кончилось, - покачал головой Завьялов.
- А ломик? Или ты не веришь, что именно им убили Машу? Ну так экспертиза...
- Верю. Им.
- Так в чем дело?
- Сам не знаю.
- В прокуратуре нас Федор дожидается. Сейчас проведем процедуру опознания и начнем допрос.
Возразить было нечего. Когда приехали в прокуратуру, Павла одели в ту самую черную куртку. Она пришлась впору. И тут Завьялов засомневался: действительно ли не виноват Павнов? Ломик могли и подбросить. Но куртка! Его ведь размер!
Сторож, которому предъявили для опознания трех мужчин примерно одинакового роста и телосложения, без малейших колебаний указал на Павла:
- Вот он. Он пробегал под окнами. Точно.
- Вы врете, - сказал Павел.
- Задержанный, попрошу без комментариев -оборвал его Герман. - Понятые, подпишите протокол опознания.
Отозвав Горанина в сторонку, Завьялов сказал:
- Ты не имел права надевать на него эту куртку. На ней кровь. Разумеется, любой в этом случае укажет на испачканную куртку, не обращая внимания на то, кто в нее одет.
- Не учи меня, - хмуро сказал Герман. - При Допросе будешь присутствовать?
- А разве мне можно?
- Хочешь сказать, что я нарушаю закон?
- Слишком уж часто, Герман. Есть такая поговорка: закон, что дышло, куда повернул, туда и вышло. Так вот, ты, по-моему, в это самое дышло просто-таки впрягся. А закон за тобой, как телега тащится. Только чтобы тебе было удобно.
- А если он признается в убийстве? - усмехнулся Герман. - Я ведь понял, ты был у него вчера. Предупредить хотел, да? И это, по-твоему, по закону?
- Да, я у него вчера был. И меня вот что смущает: Павел узнал, что находится под подозрением, но от улик не избавился. Почему?
- Может, просто не успел?
- Это вряд ли. Времени у него было достаточно. На допросе присутствовать не буду, но могу я сказать ему два слова?
Герман нахмурился:
- Вообще-то, это не по закону. Только в моем присутствии.
- Эк ты, вспомнил! Теперь не по закону! Ладно, валяй.
Они подошли к Павлу. Тот наконец осознал, что события сегодняшнего дня — не сон. Жестокая реальность. И словно оцепенел.
- Павел, ты ничего не хочешь мне сказать? - спросил Завьялов.
- Я вчера вам все сказал.
