- Пойдемте, - ласково сказал Завьялов. Она, наконец, сдвинулась с места и, дойдя вместе с ним до столовой, неловко протиснулась в дверь. В столовой шушукались повариха с посудомойкой. Косились на Германа, который раскладывал на одном из столов бумаги. Значит, допрос будет по всей форме.
- Присаживайтесь, - сказал Горанин санитарке.
Та робко примостилась на краешке стула, сложив на коленях тяжелые морщинистые руки. Он тоже присел за стол.
- Итак, фамилия, имя, отчество? Где проживаете?
- Да что ж я такого натворила, милок? - испуганно спросила санитарка.
- Герман Георгиевич, - сухо поправил Горанин. - Это официальный допрос.
- Вы просто свидетель, — пояснил Александр. — По делу об убийстве моей жены, Марии Александровны Завьяловой. Не надо пугаться.
- Да я ж ничего не видала! Не видала, не слыхала, - зачастила санитарка. - Меня ночью-то здесь и не было. Вот разве Федор что подскажет.
- Я вас спросил: фамилия, имя, отчество? Где проживаете? Паспорт у вас есть? Номер помните? - сыпал Герман вопросы.
- Есть. Дома. Кто ж с документами на работу ездит? Меня здесь все знают. Хоть у Елены Ивановны спросите.
- Почему она должна помнить номер паспорта? - раздраженно вмешался Завьялов.
- Но имя и фамилию помнит? Гражданочки, — обернулся Горанин к поварихе и посудомойке, вы бы оставили нас одних. Здесь милиция работает, если вы еще не поняли.
Переглянувшись, те выскочили из столовой. Герман приступил к допросу:
- Нас интересует Павел Павнов. Не так давно он лежал в вашей больнице. С переломом. Помните такого?
- Да как же мне всех их упомнить? - в ужасе посмотрела на следователя баба Таня.
- Как он выглядит? - спросил Герман Завьялова.
- Высокий, симпатичный. Шатен, глаза карие, губы узкие, нос длинный хрящеватый. Взгляд у него цепкий, пронзительный. Он часто беседовал с моей женой, пока лежал в больнице.
- Ах, Паша! - сразу обрадовалась баба Таня. -Машенькин кавалер!
- Вот-вот, - кивнул Герман. - Расскажите, какие у них были отношения?
- Да ничего ж не было! - перепугалась санитарка. - Поговорят, поговорят, да и разойдутся: Машенька ведь замужем.
Александр нахмурился. Все сотрудники больницы говорят о Маше в настоящем времени. Словно бы она в отпуск ушла и через месяц вернется.
- О чем поговорят? - настойчиво спросил Герман.
- Да откуда ж мне знать! - всплеснула руками баба Таня. - Как все, должно быть. За жизнь. У нас тут людям делать нечего, окромя как разговоры разговаривать. Уколы да разговоры - вот и вся их жизнь.
