Секунду-другую пронзительные темные глаза удерживали твердый, может быть, лишь чуть встревоженный взгляд зеленых глаз.
— Льщу себя надеждой, что я не настолько не справедлив, — заявил он. — Когда я точно узнаю, кто взял их, тогда и уволю мошенника. — Однако прежде, чем она успела вздохнуть с облегчением, он добавил: — До тех пор, мисс Толбот, я хочу, чтобы вы были в поле моего зрения.
Из этого можно было сделать вывод, что она остается подозреваемым номер один. Но из этого следовало также и то, что работы пока она не лишалась. Элин нужна была эта работа, а точнее, нужны были деньги. Элин встала. Сейчас она ему скажет, чтобы он подавился своей работой… Но если она уйдет от Дзапелли подозреваемая в краже, ей не найти работу, за которую заплатят пусть даже половину того, что платят здесь. Элин пришлось подавить гордость.
— Спасибо, — только и произнесла она.
И ушла с достоинством, какое могла в себе найти, не взглянув больше на итальянца.
Во вторник, через неделю, Элин еще не могла сказать, что успокоилась. Насколько она знала — а она и близко не подходила к отделу художественного конструирования, — злоумышленника еще не обнаружили. Однако, несмотря на свои слова: «Я хочу, чтобы вы были в поле моего зрения», Макс Дзапелли, по слухам, вернулся в Италию на следующий же день!
Нет, она не хотела увидеться с ним, Боже упаси! Есть вещи намного приятнее встречи с синьором Дзапелли! Но Элин испытывала беспокойство, в чем должна была признаться себе. Впрочем, оно и понятно: пока мошенник не найден, она остается под угрозой увольнения. А счета — счета ведь все поступали…
На ее столе зазвонил внутренний телефон. Почему-то в последнее время при каждом звонке — которые, к счастью, были не частыми — сердце у нее выпрыгивало из груди. Да, странно, думала она, произнося «Алло!» в трубку, ведь он сейчас в Италии и, по слухам, не появится раньше чем через месяц.
— Привет, Элин, это Крис, — раздался приятный голос в трубке, и Элин почувствовала себя виноватой.
Она собиралась извиниться перед ним, представляя, какие едкие замечания он должен был выслушать от итальянца за то, что не выяснил связь фамилий Толбот и Пиллингер, когда принимал ее на работу. Но Элин все откладывала звонок, а когда прошло несколько дней, и Крис тоже не позвонил, Элин решила, что он предпочитает больше не поддерживать с ней никаких отношений. Но ответила она тепло:
— Привет, Крис.
Он ей нравился, и Элин не хотела терять эту дружбу. Похоже, теплый тон приободрил его.
