Отыскав не очень мятую рубашку, Ксандр вошел в гостиную, стараясь управиться с рукавами, не потревожив при этом правую руку.
— Хотите, помогу? — спросила Сара, бросив журнал на столик.
— Благодарю. — На этот раз он был готов принять милосердие.
Вручив Саре рубашку, Ксандр повернулся к ней спиной и вытянул руки по швам. Не торопясь, она натянула рукава на его пальцы и мягко потянула рубашку за воротник к шее, мимолетно погладив раненое плечо, словно прощения попросила. Ксандра приятно удивило это внезапное проявление нежности в человеке, который несколько минут назад готов был его изуродовать.
— У вас красивая спина, доктор Джасперс.
Ее неожиданное замечание совершенно его обескуражило. Прошло немало времени, прежде чем он сумел промямлить:
— Я… я греб.
— Тогда понятно, почему у вас такие плечи.
Его вдруг словно теплой волной обдало. Не поворачиваясь к ней и лихорадочно стараясь попасть пуговицами в петли, он говорил не останавливаясь:
— У меня такая машина есть… дома, в квартире у меня… Гребной тренажер. — Ксандр поразительно быстро, несмотря на неудобство, запихал рубашку в брюки и, обойдя диван, устремился к умывальнику. — Я на нем каждый день упражняюсь… на этом… гребном тренажере. — Без видимой причины он открыл кран и принялся мыть руки. — Да, ну вот… плечо намного лучше. — Сказав это, он ополоснул руки, вытер их висевшим на вешалке полотенцем и повернулся к Саре, изобразив на лице лучшую из улыбок. — Ужинаем?
— Да. — Сара взглянула на него, потом потянулась и взяла со стеклянного столика меню. — У них тут как будто неплохой выбор.
— А-а! — На мгновение Ксандр растерялся. — Я думал, мы…
— Принимая во внимание все то, что сегодня произошло — с нами обоими, — разумнее, думаю, поесть в номере. Так безопаснее.
Он кивнул.
— Точно.
— Плюс я дам вам возможность сообщить мне, что вы думаете про те папки, до того, как завтра мы отправимся к Пескаторе. — Говоря это, Сара не отрывала глаз от меню, хотя слова ее, видимо, вывели Ксандра из замешательства.
— К Карло! — воскликнул он. — А знаете, его в Милане не было.
Сара вскинула голову, с ее лица исчезла улыбка.
— Вас это удивляет?
— Тогда — нет. — Ксандр уселся с ней рядом.
— Зато теперь удивляет.
— Да, — он кивнул, больше отвечая своим мыслям, чем ее словам, — пожалуй, удивляет.
Чикаго. 2 марта, 12.47
Мартин Чэпманн, глубоко увлеченный разговором с молодым коллегой (обсуждалась финансовая устойчивость рынка зерна), время от времени покусывал бутерброд с чили. Тим Гиллеспи на ходу утирал салфеткой подбородок.
