Во время моего пребывания в Германии мои тетушки предпринимали регулярные попытки женить меня. Однажды я чуть было не женился на племяннице генерал-полковника графа фон Шверингера. Она была сестрой в госпитале, где я лежал после ранения и контузии под Амьеном. Во время атаки с танка сорвало башню и меня выбросило наружу. Она меня выходила.
Но я так там и не женился. Правда, с 42-го года у меня были почти официальные отношения с одной немочкой, о чем немцы прекрасно знали. А до этого у меня, как у всякого немецкого офицера, были связи. Не каждый молодой немецкий офицер должен был жениться. Как правило, женились, когда создавали свое положение. И, конечно, Штирлиц, сразу должен был вызвать подозрение: либо импотент, либо, как теперь говорят, «голубой», либо еще что-то.
Нас учили вести совершенно нормальный образ жизни. Главное — быть обыкновенным живым человеком, которого изображаешь, хоть «голубым», но обыкновенным в своем кругу.
Общение с женщиной — это очень существенный момент, который говорит о естественности и правдивости жизни. То, что в советской литературе скрывается абсолютно.
Надо быть нормальным человеком, а не печь картошку в камине и не распевать про себя: «Степь да степь кругом…». Это ненормально. Хорошо, что авторы еще не додумались до того, что Штирлиц поет во весь голос. Да и помнить про 23 февраля и другие советские праздники, да не до этого было!
Я жил жизнью немецкого офицера, немца, а иначе не выжил бы. Что за глупая ностальгия и сентиментальность — петь про себя? Это ложь потрясающая!
А.Ш. А случалось такое, что уже находясь «там», вы думали: «А вот это было лишнее, или вот хорошо — этому меня научили, или — какая чушь, чему меня учили, все не так?»
А.П. Потом понял, что такие вещи как парашюты, пистолеты, зачем-то учили нож кидать… Где он мог мне пригодится? Если бы меня начали брать, ну пистолет пригодился бы, только что в рот его успеешь сунуть. Тогда препаратов азота, которые язык развязывают, еще не было, тогда еще выматывали кишки.
Главное, если врастаешь в эту профессию, не надо, как говориться, пудрить мозги. Ты привыкаешь не делать глупости, ты врастаешь в шкуру, входишь в образ.
На самом деле профессия разведчика менее романтична и менее рискованна, чем она кажется людям.
А.Ш. Менее романтичная, согласен. Но менее рискованная?
А.П. Понимаете, если ты правильно подготовлен, у тебя хорошая крыша и все продуманно, и сбоку дураков и предателей нет, то вживаешься и живешь себе. Перед сном не проверяешь пистолет на взводе и под подушкой или нет. Это только Штирлицы всякие могли положить. Зачем тебе пистолет под подушкой, если ты находишься в тылу и ты немецкий офицер?
