Пекака быст ай-яй-яй
Ука, ука! Быыыыыф,
Быыыыыф биби.
У? Тпрлпффф
Мама, гы
— Переход к антитезе гениальный какой, — заплакала растроганная мать, а отец рефлекторно засобирался в магазин, хотя на столе было всего навалом.
Так и жили.
Прошло семь лет, и в семье случилась первая большая утрата — не вернулся из магазина папа, ушедший за праздничной еднй и запивашками, когда Юрик сочинил свою третью хокку, полагаемую специалистами танкой. «Горе-то какое», — сказала мама и опять заплакала.
Мальчику объяснили, что его отец работал в Открытом Космосе вместе с Циолковским, где оба и погибли.
Юрик решил продолжить дело отца и поэтому на вопрос «кем ты будешь, когда вырастешь» неизменно отвечал гениальным трехстишием:
Я
Буду
Космонавтом.
Все смеялись, так как были уверены, что Юрик станет японским поэтом, и только мама по привычке плакала.
— Рева-корова
Дай молока,
Сколько стоит?
Два
Пятака, — пробубнил однажды Юрик из-под стола свою очередную танку, но на этот раз был жестоко наказан родительницей, не пожелавшей выслушивать оскорбления от будущего космонавта.
Впрочем, космонавтом Юрик так и не стал. Японским поэтом — тоже. Ну и что. Зато, знаете, каким он парнем был? Говорят, очень хорошим.
А, кстати, почему «был»? Он и сейчас есть. Гагарин Юрий Алексеевич. Недавно его видели возле железнодорожного депо — говорит, задолбался уже товарняками рулить, хочет на почтово-багажные перейти. А у меня страшный насморк и температура почти 38, и дурацкие слова лезут из меня вместе с соплями. Я хочу, чтобы мне подали стакан воды, хотя подать мне его некому, да и пить, в общем-то, тоже не хочется.
Я страдаю стереотипом нестандартного мышления, креном на правое крыло и ненавистью к японской поэзии.
36.
Господи, вот, поди, паршиво пришлось стрельцам: только-только уснули, а их на казнь будят.
Ненавижу утро.
Завидую сдохшим за ночь бабочкам. Мисюсь, где ты, блядь?
Температура 38,5, и деньги поменяли запах. Теперь они пахнут несчастными женщинами: еще один заказ, на этот раз — статья о феминизме, причём в реабилитационно-позитивном контексте. Я, конечно, напишу: у меня нет денег, но остались профессиональные навыки. В своей статье я не буду говорить о том, что феминистки являются тупейшей разновидностью националистов. Я ни словом не обмолвлюсь про то, что феминистки полагают тётенек некой малой народностью, у которой несправедливо отняли квоты на льготную рыбалку и добычу пушнины. Недаром они почти все — атеистки, а то пошли бы и набили Богу физиономию: за право ссать стоя (феминистки Ближнего Востока и Африки — не в счет, они борются за справедливость: лично я тоже была бы против паранджи и ампутации клитора).
