Раннее утро 2 января. Осторожно, маленькими глотками, я заливаю в голову свежесваренный кофе и чувствую, как он греет изнутри моё больное правое ухо.
Новый год прошёл, оставив мне стрельбу в ухе и необходимость срочно заполнить резюме.
Резюме — это так, формальность, с которой я не успела покончить в прошлом году. Всё уже решено. Скоро меня здесь не будет. Я давно знаю, где стану работать и где жить. Офис моей работы выходит окнами на Новый Арбат, а будущая квартира находится недалеко от станции метро Беляево.
А кофе — хороший самец. Ласковый. Люблю.
Если бы еще ухо не болело, было бы совсем хорошо.
Я прикладываюсь больным ухом к тёплой кофейной чашке и делаю вид, что оно не болит.
В тот день из левого зеркала моей души
1.
В тот день из левого зеркала моей души выпала линза и уплыла увеличивать городскую канализацию: нечего распускать сопли прямо на улице. Было дождливо и ветрено, свет от не заснувших еще окон отражался в лужах неправильными квадратами, а звуки расплывались и смешивались с водой. Я опустилась на корточки и, подсвечивая себе зажигалкой, стала гладить лужу, надеясь, что линза плавает на поверхности и я нащупаю ее. Зажигалка гасла от ветра и дождя, я на корячках стояла в луже и, конечно, если бы не первый этаж, то не услышала их диалога, а если бы не линза, чёрта с два оставалась бы в такую погоду на улице.
Они разговаривали на своём языке, но было понятно, что говорили о любви. В их распахнутом окне уже не горел свет: ведь любовь стыдлива и не кичится своим присутствием.
— Ты это… заткни язык на лопату, — сказал Он.
— Почему это я должна молчать? — cказала Она.
— Да и хуй с тобой. Пизди сколько влезет.
— У меня душа болит на тебя смотреть молча.
— Дак сказал же — пизди! Тока тихо, я спать начал.
— Сволочь ты. Сволочь. Все уже знают, какая ты сволочь.
— …
— Носки воняют у тебя…
— Серёжа…
— …
— Эй...
— …
— Хммм!!!
— Ну чего тебе?!! Дай спать!
— Ну и спи, пидораса кусок.
И если бы я была писателем, то обязательно вставила бы этот диалог в какой-нибудь роман. Желательно дамский. А поскольку я — нет, то и так сойдёт.
Слушая тот диалог в окне первого этажа, я вдруг почувствовала, как становятся горячими кончики моих пальцев, как жар от них взбегает вверх, к сгибам локтей и дальше, к подмышкам, как растекается по ключицам и лопаткам, как заполняет собой поры, капилляры и вены, как перехватывает моё дыхание и — лишает земного притяжения. Я инстинктивно расправила руки и тут же поднялась над крышами Эгершельда, подальше от ужасной любви.