Жара +30 при влажности 100%
Как жить?
Летать невозможно даже ночью.
Рано утром, укладываясь спать, я глянула в окно: над морем лежал нежно-розовый туман, в разрывах которого плескался чистейший ультрамарин. А на его фоне, воткнув мачты в розовую дымку, стоял на якорях белый парусный фрегат «Надежда».
Город В. подарил мне открытку, надо же.
15.
На рынке появились помидоры и черешня. На помидорах написано «Приморье», на черешне — «Узбекистан». Это, конечно, враньё: мне сверху прекрасно видно, что помидоры и черешня смотрят на покупателей хитрыми китайскими глазами.
В мое первое лето в городе В. я пошла на базар — мне сильно хотелось помидоров. Помидоров на базаре было завались. Я подошла к первой с краю куче, взяла помидор, понюхала и положила обратно: помидор не пах помидором, а так, газоном маленько. Я — к следующей куче. Беру, не пахнет. Я — к третьей. Та же история.
Хозяйка миллионной по счету помидорной кучи шепотом меня спрашивает:
— Девушка, а чего вы тут всё вынюхиваете?
— Я, — говорю, — помидоры ищу, которые чтоб пахли.
И тут базарная баба видоизменилась. Только что была такая вся заговорщицкая, и вдруг: руки в боки, выпрямилась, хайло на полнеба, и как заорёт:
— Ха! Вы тока погляньте на неё!! Помидоры чтоб пахли!!! ХАХАХА! — и ко мне: — Дура сумасшедшая, что ли?! ЭТО Ж ТЕБЕ НЕ ЯБЛОКИ!
И весь базар принялся ржать: "ПОМИДОРЫ ЧТОБ ПАХЛИ! ХАХАХА!!!"
Я потом тут пожила и вполне себе уяснила, что помидоры действительно не пахнут. И клубника не вкусная, и яблоки — говно. Жимолость, правда, хорошая. А в тот раз с базара в панике убежала, думала, может, правда чокнулась.
16.
Нет, так дело не пойдёт. Если обращать внимание на погоду, то руки, которые у меня постепенно обрастают перьями и делаются всё более похожими на крылья, совсем атрофируются. Летать надо каждый день, иначе мне никогда не улететь отсюда.
Я взлетаю, и влажный горячий бриз, подхватывая меня, несёт вдоль береговой полосы, а подо мной мелькают разбросанные люди в трусах и лифчиках. Я делаю крутой разворот и лечу за город, но не очень далеко, на станцию «Седанка».
В пароходиком отделе кадров сказали, что практически все будущие журналисты отработали уборщицами в пионерском лагере «Моряк», расположенном в живописном Наберегуморя. На самом деле это полная лажа: лагерь стоит прямо возле федеральной трассы «город В. — город Х.», а до Наберегу надо топать минут 20: мимо дома престарелых, гаражей, воинской части и частного сектора, упереться лбом в две девятиэтажки (однажды я видела, как из окна одной из них выпрыгнул человек, но, пролетев немного, упал на землю), повернуть налево, перейти железную дорогу напрямки или, если есть такая охота, через виадук, и только потом начинать расстёгивать шорты или задирать платье.
