— Он у нас всю водку выжрал! — крикнул Кузьмич. — Его надо…
— А ну, давай его сюда!.. — скомандовал Михалыч.
Медведя выволокли из бани на воздух. Тот, причмокивая губами, переваливался с бока на бок, но не просыпался — только сопел и похрюкивал.
— Перебрал, — сказал Кузьмич. — Утром башка у него будет!..
— А где Сергей? — неожиданно спросил у Качалова Раймо.
Все вдруг вспомнили, что Сергей Олегович что-то давно не проявляется…
— Серёга! — заорал Кузьмич. — Се-рё-га!.. Ты где? Спит медведь!
Женя осторожно достал из лап медведя остатки брюк.
— Чьи? — он вопросительно оглядел присутствующих.
— Сергея, — присмотрелся к брюкам Соловейчик. — Точно его! Неужто медведь Серёгу съел?! Ты! Гад!.. — Лёва подскочил к лежащему медведю и дал ему ногой в бок. Тот только хрюкнул. — Отвечай! Где Сергей? Говори!..
— Ты ещё у него потребуй объяснительную написать… — оттащил от зверя разгневанного Лёву Качалов. — Посмотри, медведь лыка не вяжет. Как он мог съесть Серёгу?
— Он — последний, кто видел Сергея… — не унимался Соловейчик. — Пусти! Он у меня сейчас всё скажет!
— Водки нет, — по-английски сообщил Раймо, выглядывая из бани, — Сергея тоже нет…
Неожиданно Филя завыл у крыльца дома, жалобно посматривая на дверь.
Кузьмич рванулся в дом. Вбежав в коридор, он увидел распахнутую дверь в кладовку — из дверного проёма выпирало яркое оранжевое полотно спасательного плота. Откуда-то из глубины каптёрки раздавались глухие стоны…
Сзади Кузьмича появился запыхавшийся Соловейчик. Он, не раздумывая, схватил подвернувшиеся на глаза вилы и стал кромсать ими оранжевую ткань. Зашипели, выпуская со свистом воздух, пробоины — плот тут же стал сдуваться. Через несколько минут он осел и уже лежал скомканным на полу каптёрки. Все вещи, бывшие в каморке, оказались прижатыми к стенам.
Среди беспорядочного развала коробок и банок находился и Сергей Олегович. Его так вдавило в стену, что самостоятельно оторваться от неё у него не было сил. Он стоял без движения и не мог отлипнуть от стены: в одной руке — алюминиевая кружка (между прочим, полная!), в другой — заряженное ружьё.
Кузьмич с Лёвой вытащили его на воздух. С трудом разжали пальцы, сжимавшие кружку с самогоном, отобрали посудину и дали выпить чудом уцелевший алкоголь. Молча выпив самогонку, он смог заговорить.
— Я уж думал — всё… — таковы были его первые слова. — Совсем затёк весь… Что это было?..
Над развалившимся в пожухлой траве медведем стоял голый Кузьмич. В одной руке он держал ружьё, отобранное у Сергея Олеговича.
