Гнусно ухмыляющийся торговец, кивнул и пожал протянутую мной руку. Все, договор на жизнь и смерть заключен. Теперь мы гладиаторы на Арене, и должны сразиться со своими внутренними врагами, чтобы выйти победителями и получить приз. Или умереть. Третьего не дано.
Каэтана стояла в сторонке, по обыкновению, подпирая стенку. Клык примостился неподалеку, и казалось, застыл в ожидании. Все ждали слов Распорядителя, и он не заставил долго ждать:
— Теперь вы участники соревнования. Ваш номер — двенадцать.
Не обещающая ничего хорошего улыбка Каэ, бросилась мне в глаза, когда я имел глупость посмотреть в её сторону. Мужчина тем временем торопливо продолжал:
— Сколько участников выставляет ваша команда.
Оценивающе оглядев сначала меня, затем Каэ, он вскользь посмотрел на, мнущегося в сторонке, Илиана:
— Я полагаю двоих? — тут он обратил внимание на Клыка, и неожиданно предложил — Не хотите продать собаку? Она вам уже без надобности, а мне пригодится в хозяйстве.
Дернувшаяся, было в сторону Распорядителя, Каэтана, замерла под моим просящим взглядом.
"Успокойся"
Клык в свою очередь оторопело вперился взглядом в мужчину, от удивления даже раскрыв пасть.
"Что он сказал? Какую еще собаку?!?! Я пес!"
Я затряс головой. Не все сразу! В очередь, в очередь!
Я повернулся к мужчине, и, ткнув ему в грудь пальцем, тихо произнес:
— Лучше помолчи. Наша команда выставит двоих.
Распорядитель Боев, пожал плечами, и равнодушно произнес:
— Не хотите, как хотите. Значит двое? Хорошо. Пса можете тоже взять.
Каэтана, закончив оправлять мех на куртке, подняла голову:
— Зачем?
Очередной раз, пожав плечами, торговец развернулся на месте, и пошел в сторону бушующей Арены.
— Ну что, ты доволен?? Как я вообще согласилась пойти с тобой?? Триста золотых на победителя? Да это позор! Ты что на рынке никогда не был? Идиот.
Молчаливо выслушивая поток брани, сыпавшийся на мою голову, из миловидных губ Охотницы, я размышлял на тему своей непроходимой глупости. И зачем я только согласился на подобные условия?
Каэ услышала неприкрытые размышления, и обрушилась на меня с новой силой:
— Нет! Это я тебя спрашиваю, зачем Я согласилась?!
Кажется, у меня заболела голова, но точно сказать невозможно. Слишком много вокруг шума. Рев толпы, бешеные выкрики Каэтаны, и мысленное возмущение Клыка, по поводу того, что его назвали собакой.
