Сейчас бы Келло, он бы враз справился с этим препятствием. Но Келло не отзывался.
Момент был критический. Бритый с подельниками прыгнули в пикап и теперь тот, по-козлиному скача по шпалам, несся по параллельной ветке, быстро сокращая расстояние. Сквозь лобовое мелово отсвечивала рожа бритого. Никогда еще Алик не видел столько ярости по отношению к себе.
Страх придал ему силы не в первый раз. Что толкает других на поступки?
Решительность, смелость, желание выделиться, не быть хуже других. Алика только страх. Но разве что еще ужас.
Состав уже достаточно сильно разогнался. Мимо Алика мелькали корпуса машин, части вагонов, фермы. Почти не глядя, он прыгнул и вцепился руками в какую-то железку. Это мог быть прислоненный к стенке лом, и тогда он бы полетел вместе с ним прямо под колеса, но ему повезло, что попался кронштейн.
Могучая сила вздернула и увлекла Алика за собой. Он едва не сорвался, но вцепился мертвой хваткой, понимая, что в противном случае ему конец.
Постепенно он подтянулся на площадку, встал и перешел на противоположный край.
Медлить было нельзя, наверняка бритый уже связался со своими, и бандиты могли ждать впереди. Нужно было прыгать. Он ожидал новых сложностей, но это оказалось намного легче. На противоположном краю имелась лестница, и когда он спустился, до земли оставался метр, не больше.
Каждая секунда увеличивала расстояние до машины, поэтому он не мешкая, прыгнул.
Свалился, конечно. Но там была трава, да и земля без камней. Так что он сразу встал и пока его прикрывал поезд, припустил, прихрамывая к забору.
Он перелез через забор и довольно долго возвращался к «семерке», от которой успел отъехать довольно далеко. Потом никем не замеченный завел машину и поехал по направлению к городу. Он так успокоился, что это его едва не погубило.
В одном месте дорога ныряла под железнодорожный мост, и он, не задумываясь, поехал, забыв, что это идеальное место для засады. Ведь, возвращаясь, он не минул бы это место в любом случае, и бандиты это чудесно знали. Сначала он не понял, что это за неприятный звук. Дятел что ли сел на крышу?
Его не подстрелили лишь чудом. Дыр над ним становилось все больше на глазах, и он истерично нажал педаль газа. Его обстреляли еще раз, уже на выезде из-под моста. На этот раз изрешетили всю корму, не оставив целой ни одной габаритной лампы и выбив остатки стекол. Уцелели лишь колеса, сверху их прикрыл многострадальный корпус.
Он ехал по Столичному проспекту на дымящейся машине, что-то там тлело в багажнике, да и сиденья занялись. Сквозь дыры в потолке беспрепятственно лился свет фонарей.
