Едва они ушли, в комнате, обычно уютной, и к которой Алик успел привыкнуть, вдруг сделалось так тихо и тоскливо, что он понял, что больше не сможет находиться здесь ни минуты. Во всяком случае — не сегодня.
Совершенно потерянный Алик вышел в коридор, намереваясь выйти подышать на открытый балкончик, имевшийся на запасной лестнице, когда его окликнули. Он обернулся и сначала не поверил своим глазам. Картинка была из того же разряда нереальных, что видение двух ментов в рабочем кабинете. В нескольких шагах от него стояла Марина Азерникова. Сначала он не поверил, что она обращается именно к нему, но это было так.
Это было невозможно. Кто Азерникова и кто он. Маринка была самой красивой женщиной отдела (да что отдела, всей Башни) и прекрасно знала это. Посему со всякой шушерой не общалась, а наглецов мгновенно ставила на место. Жгучая брюнетка, обожавшая затягиваться в яркие платья. При этом ее фигура начинала напоминать рюмку — обольстительные бедра, резкая талия и пышная, пятый номер, чувственная грудь.
Алика Флорова вид практически любой женщины приводил в сильное возбуждение, но эта знойная красотка была способна с ходу вызвать у него оргазм. Но не сейчас.
Внутри лишь опустошение. Он способен лишь застыть столбом и смотреть. Он представил, какой у него затравленный взгляд, и ему самому стало противно.
У него был свой способ бороться с подобными явлениями, а именно думать всякие гадости про окружающих. Вот, например, эту неприступную красавицу, между прочим замужнюю, неспешно и качественно имеет Дегенерат. Хотя какое уж тут качественно.
Старый пердун. Слюнявый рот. Что приходится терпеть ради квартальной премии.
Алика Маринка в упор не замечала, здоровалась через раз, но это на самом деле был особенный день. Азерникова его окликнула!
Они сблизились, причем Алик на ватных ногах, и остановились на расстоянии шага друг от друга. На Алика обрушился восхитительный аромат настоящих французских духов, ухоженной шелковой кожи и персикового геля для душа.
Никогда еще Алик не стоял вот так лицом к лицу с женщиной. Он буквально потонул в ее бездонных черных очах. В голове возникла шальная мысль, а что если взять и поцеловать ее. Что будет? Ничего особенного, охладил он себя. Она его убьет и всего делов. Два убийства за один день, многовато даже для Башни в 24 этажа!
Когда она заговорила, в голосе было участие, и Флоров на время перестал ощущать земное притяжение. В коридоре мелькнула нервическая физиономия техпома, исказившаяся невероятной горечью при виде их разговора. У техпома, как и у Флорова не было никаких шансов. Но если до этого техпом это как-то переносил, видя существо еще ниже себя в сексуальной иерархии, то теперь его базовый континуум дал трещину.
