Бен тосковал по сыну, но решил выждать паузу, пока косари угомонятся и решат, что он действительно сбежал из города. Именно в такие вечера у него и возникла мысль про костерок и дымящуюся картошечку в мундире.
Под новыми навесами, еще пахнущими смолой, на овощном рынке в аккуратные стеллажи были уложены мешки с красной и желтой картошкой, золотистым луком. Все выглядело нарядно и свежо. Лишь в углу возвышалась неопрятная куча продукции, уже начинавшей портиться. Несмотря на то, что продукты шли за бесценок, мало кто на них позарился. Разве совсем уж жадные и законченные люди.
Именно среди них и обнаружился Афинодор. Он суетливо сновал между гнильем и довольно неразборчиво набивал привезенные с собой грязные в пятнах мешки. Мешков было больше десяти.
— Зачем тебе столько? — не удержался Бен. — Она же сгниет. Она уже сгнила!
— А Вениамин! Здорово, Вениамин! — по обыкновению поприветствовал его Афинодор. — У меня не сгниет. У меня погреб имеется возле химзавода. Помоги до машины донести. С машиной я договорился, но шофер за погрузку сотенную требует, а у меня нет.
Вениамин предложил взаймы.
— Мне отдавать нечем, — не моргнув глазом, соврал Афинодор.
Бену очень редко приходилось лицезреть, чтобы старые умудренные сединой люди врали с такой внутренней убежденностью, и он решил взять это себе на вооружение.
Когда Бен поднимал мешки, внутри них хлюпало, продукт довольно энергично разлагался. Афинодор остался чрезвычайно довольным сэкономленной сотенной и от щедрот пригласил к себе в гости, но не домой, а на работу.
— Дома у меня старуха чистая ведьма, а в подвал приходи. Чайковского погоняем.
Только у меня сахар кончился, ты принеси, а лучше конфет.
— Ерепов будет ругаться.
— А ты после работы приходи. Все эти новые русские начальники пик в пик привыкли уходить. А мы люди старой закваски, мы допоздна задерживаемся.
Воспользовался предложением Бен на следующий же день. Его интриговал этот старик, нищий и богач одновременно. Интересно было, за что этому пентюху отваливают такие бабки. Он из-за денег можно сказать встал на неправедный путь, обокрал родную фирму, словно Штирлиц несколько лет по краю лезвия ходил, под носом отдела собственной безопасности темные делишки проворачивал, честное имя заложил, а потом не смог выкупить, заложил еще раз, а потом и продал подчистую уже заложенное, а этот никчемный старикашка тысячи огребает. За что? Если бы Бену столько платили, он бы оставался честным до сих пор, умер естественной смертью и попал в рай.
