Филинов вышел во главе своих и игриво спросил:
— Ну, как девочки, подмылись?
В зале захихикали. Больше всего Артемку задело, что смеялись свои болельщики.
Прыснула Алена, Светка, Даша. Как же он давно их не видел. И еще он понял, что в глубине души у него исподволь зрело желание вернуться. Только не так, понукаемый Веничкой, а самому. Это было очень важно. Арбитр поднял мяч на вытянутой руке и спросил:
— Готовы?
— Девочки, — добавил Филинов.
В зале открыто захохотали. Закатился лысый толстяк, беспрерывно что-то жевавший.
Чуть не подавился.
Арбитр свистнул и вбросил мяч. Филинов пошел вперед, неспешно, с силой ударяя мячом в пол. Неизвестно на кого Артемка смотрел с большим ужасом — на нападающего или на мяч.
— Играй, бери пример со своего папаши, он еще и не в такие игры играет! — тонко крикнул Веничка, и его голос мгновенно утонул в хоре других голосов.
— И-грай! И-грай!
Артемка понял, что он должен делать именно в эту минуту. Его могли выпихнуть на поле, могли издеваться и надрывно свистеть, но играть ведь заставить не могли.
Он так и мог простоять на поле пнем. Ну, выгнали бы, ну увезли прямо отсюда в психушку, ему не привыкать. Со школы ведь увозили. И психом все называли в открытую. Но если он сейчас начнет играть, это будет только его решение. Не выздоровление еще, до полного выздоровления как до Древнеримской империи, но первый шаг. Крохотный шажок. Внезапно Артемке стало все равно, что на него смотрят. Он сделал усилие, распрямляя плечи, заставив затрещать затекшие засолившиеся суставы. Лицо исказила гримаса боли, он словно старался вырасти из собственной кожи.
Филинов, посчитав застывшего на пути игрока несерьезным препятствием, пошел на обводку, ведя мяч чересчур высоко. Артем неуловимым рывком ушел книзу и «вынырнул» с другой стороны соперника. Филинов уже без мяча по инерции пробежал чуть дальше и лихорадочно затормозил. Он все еще не воспринимал Артема как полноправного соперника, а посему продолжал играть на публику, словно Сафин в своих худших матчах. Остановился, упер руку в бок и послал широкую самую свою симпатичную ухмылку в сторону трибун, крикнув в спину Артему:
— И что ты будешь делать с мячом дальше, чучело?
Артем знал, что с ним делать. Перекинул мячик с руки на руку, привыкая к его неподатливой упругости и колючей коже, и пошел вперед. Наперерез вышел Собакин, Артемка сделал пару финтов, имитируя уход вправо-влево, заставив его остановиться, а потом и попятиться. Позиция защитника была бы довольно эффективная, если бы он имел дело с правшой. Левша в баскетболе это катастрофа.
