— Это ты сюда натаскал?
Карасев опять ничего не ответил.
— Тушенка?
Карасев продолжал молчать.
— Да ты что это? — угрожающе спросил Толя. — Тебя спрашивают: ты натаскал?
Женька кивнул. Он почему-то совсем не был удивлен тем, что они здесь оказались. Будто даже ждал.
— Будешь говорить?
Никакого ответа.
— Ну, раз не хочешь говорить… Под конвоем тебя отведем. Ребята, руки ему свяжем?
«Чем это мы свяжем?» — подумал Митя.
— Да ладно, — сказал наконец Карасев. — Чего связывать-то… Никуда я не денусь.
— Дай честное слово.
Митя посмотрел на пленника. Вид у Карасева был голодный, а тут эта тушенка, шпроты, сгущенное молоко… «Да что же это? Для чего?» — подумал Митя. В черных, глубоко сидящих глазах Женьки залегла тоска. Куда он убежит-то?
— Дай честное слово, — повторил Толя.
— Ну, даю.
— Ладно, — сказал Толя. — Выходим.
А затем в кустах безразличным голосом, словно речь шла не о нем, Женька Карасев сообщил им, что продукты выменивает у матросов, приставленных к камбузу.
— А на что ты вымениваешь-то?
— На что придется.
— Как это?
Подставив их взглядам угловатый и впалый висок, Карасев отвернулся.
— Что ты им приносишь?
— Когда что…
— Что значит «когда что»? Что именно?
Глядя в сторону, ровным голосом Карасев стал называть те вещицы, которые с некоторых пор пропадали в роте. Перочинный ножик он назвал, кожаные перчатки, еще один перочинный ножик.
— Так ты что… воруешь?
Карасев наклонил голову. Они посмотрели друг на друга. Карасев погибал у них на глазах, и они не знали, как ему помочь.
— А ты в зале тогда был?
Он опять кивнул, сразу поняв.
— И приказ тот слушал, да?
— Слушал.
— Так ты что?! Ты, может, сумасшедший?
Карасев смотрел вниз.
— Может…
Они опять переглянулись. «Да нормальный он, как любой из нас, — думал Митя. — В чем тут сомневаться».
— Отойди-ка, — сказал Толя Карасеву. — Нам поговорить надо.
Когда Женька отошел, Толя произнес свою первую командирскую речь. Она была краткая, но все же это была речь.
— Если играют в футбол и кто-нибудь сломает ногу, то что делают? Прерывают игру. И оказывают помощь. Потому что есть игра, а есть… поважней. Так что, раз уж вы меня… выбрали, я решаю так: сначала разбираемся с этим. Согласны?
— Тебе ведь сказали, что ты командир, а теперь опять: «Согласны, на согласны…»
— Ладно. И второе. Раз уж нас послали как отдельный отряд, то у нас ведь и права особые?
— Ты это к чему?
— Ну, допустим, корабль в океане или отряд в тылу врага… И случилось ЧП. Там ведь на месте решают, не ждут. Расстреливают, допустим. Ларионов и Митя пораженно уставились на Толю. Что он хочет сказать?
