Сидни содрала влажную, склизкую зеленую массу – это действительно оказался мох – с его руки, бросила ее на землю и заставила Майкла войти в дом.
К счастью, доктор Кокс хорошо поработал над раной, поэтому домашнее средство Майкла не успело причинить вреда. Пуля прошла навылет сквозь мякоть ладони между большим и указательным пальцами, раздробив только одну маленькую косточку. Доктор Кокс обмотал всю руку медицинским пластырем, но Майкл ухитрился его снять.
– И о чем вы только думали? – бранила его Сидни. Она заставила его опустить руку в таз с холодной водой и принялась осторожно промывать руку.
– Больно?
– Да. Правдив, как всегда.
– Простите. Я почти закончила.
Сидни бросила на него взгляд и убедилась, что он смотрит на ее лицо, а не на руки, оказывающие ему помощь. Под его пристальным немигающим взглядом она почувствовала себя смущенной и неуклюжей.
Доктор оставил в доме запас бинтов и пузырек коричневатой жидкости для примочек. Сидни нанесла на рану лекарство, потом начала ее бинтовать.
– Придется доктору Коксу завтра приехать еще раз и снова наложить пластырь, – заметила она строго. – И уж на этот раз я прошу вас больше его не сдирать. Понятно?
– Да, мэм.
Он не улыбнулся, но в его глазах вспыхнул огонек. Неужели он ее поддразнивает?
– Как вам вообще в голову взбрело прикладывать мох?
– Он заживляет раны.
– Ну в средние века он, может, и заживлял, но с тех пор медицина продвинулась вперед. Ну вот, я закончила, – наконец сказала она.
Майкл поднял свою забинтованную руку, изучая ее со всех сторон.
– Я лучше умею действовать другой рукой. Хорошо, что это не та рука. – Это значит, что вы правша, – объяснила Сидни. – Люди бывают либо левшами, либо правшами.
– Да, я знаю. Она смутилась и покраснела.
– Извините.
– За что?
– Я не всегда знаю, что вам уже известно, а что нет. У меня и в мыслях не было кичиться перед вами, Майкл, но иногда это выходит ненарочно.
– Я не знаю, что значит «кичиться».
– Это значит… смотреть свысока. Он улыбнулся.
– Значит, напоминать, что вы знаете больше, чем я. Теперь уже они оба заулыбались.
– Но вы и вправду знаете больше, чем я. Сидни рассмеялась – все ее смущение как рукой сняло. Хорошо, что Найденыш оказался таким добродушным!
– Я принесла вам чаю, боюсь, правда, он совсем остыл. Хотите, выпьем его на воздухе?
Они сели на крылечке: Сидни – в дверях, Майкл – на нижней ступеньке. Поднос поставили посредине. Но в чайнике оказался не чай, а какао, и Сидни спросила себя, уж не по ошибке ли Ингер его налила.
