Он не закончил фразы и умолк, поддразнивая ее.
– Чего бы тебе хотелось?
– Оказаться внутри тебя.
Сара крепко зажмурила глаза.
– О да.
Алекс опять передвинулся выше, подхватил ее обеими руками под ягодицы и подтянул к себе. Ему очень нравилось чувствовать, как ее ноги раздвигаются под его тяжестью – такие послушные и ждущие. Он бережно овладел ею, чутко подмечая каждое ответное движение, каждый вздох, мельчайшие нюансы ее ощущений. На этот раз слияние их тел оказалось глубоким, проникновенным и волнующим.
Ничего подобного у Сары раньше не было, ей и сравнить было не с чем. Впервые за все время она начала понимать, что будет, когда все это кончится. Она с ужасом наблюдала, словно со стороны, как ее тело радостно устремляется навстречу новой чудесной цели. Чувство благодарности заставило ее отвлечься, она страстно поцеловала его, горячо шепча:
– Я не знала, я ничего не знала. О, Алекс…
– Ты о чем, любовь моя?
– Я не знала, что так бывает…
Все было так хорошо и правильно, что у нее совершенно пропало ощущение стыда от акта любви, который раньше всегда представлялся ей механическим и унизительным.
– Я люблю тебя, люблю тебя, люблю тебя, – повторяла она нараспев, а слезы тем временем сами собой наворачивались ей на глаза, и его лицо расплывалось перед ее взглядом.
Алекс обеими руками осторожно расправил ее волосы на подушке.
– Золотая Сара, – назвал он созданную им картину и языком остановил слезинку, скользнувшую к ее виску.
Для него все тоже было как в первый раз. До сих пор Алекс ни разу даже не задумывался над тем, в чем состоит разница между понятиями «любить» и «заниматься любовью». Эта разница казалась несущественной. Теперь она стала несуществующей. Он наконец-то обрел и воплотил свои истинные чувства. Как будто вернулся домой.
Их сплетенные руки сжались еще теснее; желание вознесло их на неведомую высоту, поцелуи стали рассеянными и запоздалыми, а все чувства сосредоточились на достижении ускользающей цели. У Алекса мелькнула мысль о том, чтобы задержаться и тем самым продлить наслаждение для Сары, но подобные ухищрения были уже не в его силах. Ее тело трепетало на самой грани человеческих возможностей. Он получил полное представление о ее неискушенности, когда она прошептала в воздух над его плечом:
– Может быть, мне тебя подождать?
Уткнувшись лицом ей в волосы, Алекс подавил неудержимый приступ восторженного смеха.
– Нет, дорогая, – великодушно посоветовал он, – ждать не надо.
