— Ты бросил остальных?
— Я умею сражаться, но предпочитаю видеть врага… Биться с невидимым противником не для меня… — сник пилот, — правда, я видел смутные тени, хотя не уверен ни в чем, было слишком темно. Потом, когда мы отбежали довольно далеко от поселка, засверкали молнии, и стало светло почти, как днем. Земля тряслась, как в лихорадке, и было просто безумием куда-то идти. Потом, уже утром, успокоив детенышей, я спрятал их и вернулся обратно. Нашел только вот этого, — Перун указал на старшего. — Он уцелел благодаря своей сообразительности — залез на дерево, с которого мы вели наблюдения. Это его и спасло. Ты же помнишь, мы там оборудовали ложное гнездо, — сказал он Велесу, на что тот только молча кивнул, — отличить его от настоящих почти невозможно, да и от земли высоко. — Перун перевел дыхание и продолжил: — Что там было на самом деле, я даже предположить не могу. Бойня, иначе не назовешь, никто больше не выжил. Зверь убивает, когда голоден, мы — по необходимости, защищаясь, но кому надо было нападать на мирных приматов?
— Призрачный народ? — спросил Кащей.
— Зачем? Они знают о том, что мы опекаем эонавтов, а если они хотят нашей дружбы, не будут так портить её начало.
— А месть за наш отказ помогать им?
— Кащей, это ты совсем не туда забрел… — Сварог присел на скамью. — Ладно, все устали…Давай, Перун, устраивай своих питомцев, и спать. Меня, признаться, ноги совсем не держат.
Пилот облегченно вздохнул и подхватил одного из детенышей на руки. "Малышка, — отметил для себя Велес, мельком глянув на более миловидную, чем у других, мордашку, — значит, не все потеряно. Генофонд сохраним… Не зря старались".
Наступившее утро, а за ним и день, были полностью заполнены неотложными делами — перво-наперво разгребли нагромождения поваленных деревьев и принесенных ветром веток, потом решили заняться ремонтом домов. Погода портилась на глазах, черно-серые тучи зависли над лесом, заметно похолодало. От прошлого безоблачного дня остались только воспоминания, хотя никто из диорийцев не назвал бы их счастливыми.
И сейчас — все работали молча, с каким-то остервенением, словно избегали даже малейшего намека на то, что испытал и прочувствовал вчера каждый. Сварог был уверен, что это только начало и коль события следуют один за другим с такой скоростью, надо быть готовыми к любым пассажам. "У всякого, даже обыденного, эпизода есть истинная причина — пусть пока непостижимая — рано или поздно она вскроется, как созревший нарыв. — Мысли капитана плавно изменили свое направление. — Жаль, что мы ничего толком не понимаем, слишком все странно, а мы уже так привыкли к налаженному и устоявшемуся существованию, успокоились, жирком покрываться стали. Макошь бы сюда, да только где ж её найдешь… Может быть, зря я искал поддержки у экипажа? Но кто мог представить, что они откажутся? Видно, плохо я знал диорийцев, с которыми столько пережито…"
