Даже стали впоследствии выдающимися государственными деятелями, вплоть до премьер-министров.
Направляясь в спальню, чтобы переодеться, Имильда испытывала такое ощущение, словно они советовали ей не сдаваться.
Хасборны никогда не теряли ни гордости, ни мужества.
Эти люди подходили к концу своей жизни, окруженные уважением, даже восхищением современников.
В спальне никого не оказалось, однако Имильда не стала вызывать звонком Бетси.
Она не спеша сняла амазонку и надела красивое платье.
Глядя в зеркало на свое отражение, девушка спросила:
– Так ты готова бороться за то, что считаешь справедливым, или собираешься сдаться?
И у нее возникло такое чувство, будто не она сама, а кто-то другой задает этот вопрос.
Все ее существо восставало против того, чтобы покориться мачехе и выйти замуж за нелюбимого человека.
И внезапно Имильда почувствовала, будто ее поддерживают чьи-то неведомые силы.
Тоска и уныние исчезли, мозг заработал четко, вдохновленный единственной мыслью: необходимо найти выход из ловушки, в которую она угодила вместе с маркизом.
Войдя в гостиную, Имильда нашла там отца и мачеху.
При ее появлении они тотчас же прекратили разговор и взглянули на нее с легким беспокойством.
Очевидно, они обсуждали последние события и строили планы на будущее.
Поднявшись с кресла, отец подошел к камину.
– Ты ездила кататься верхом?
– Да, папа. В лесу так чудесно. Мы с Аполлоном ехали медленно, так что ни он, ни я не устали.
– И все-таки тебе лучше отдохнуть, пока у тебя есть такая возможность, – вступила в разговор мачеха. – Мы с твоим отцом обсуждали наши планы. Мне кажется, нам следует послезавтра вернуться в Лондон. Я хочу дать несколько балов, которые уже наметила раньше, ну и, естественно, нужно будет встретиться с родственниками маркиза и заняться твоим приданым.
Голос мачехи звучал сурово и решительно, словно она ждала возражений Имильды.
Та, однако, промолчала.
Некий внутренний голос подсказывал ей, что лучше не выдавать своих чувств.
Бросив взгляд на стопку газет, лежавших на стуле у камина, девушка заметила:
– Я уверена, что обо всех балах будет упомянуто в колонке светских новостей.
– И о твоей свадьбе, конечно, – заявила мачеха. – Это событие должно стать гвоздем сезона.
В голосе ее слышался нескрываемый восторг.
Имильде хотелось вскочить и закричать, что она не выйдет за маркиза, не пойдет с ним к алтарю, зная, что в высшем свете станут судачить о том, как ловко она сумела окрутить маркиза, который до сих пор умудрялся избегать брачных уз и открыто смеялся над теми, кто пророчил, что рано или поздно ему придется жениться.
