— Видимо, подполковник Казанзаки, — сказала Варя, и все обернулись к ней.
Волнуясь, она пересказала то, что услышала от Маклафлина.
После продолжительной паузы шеф жандармов обратился к Фандорину:
— Ваши выводы, Эраст Петрович?
— Сражение п-проиграно, рвать волосы поздно — это эмоции, мешающие расследованию, — сухо ответил титулярный советник. — А сделать надо вот что. Разбить территорию между корреспондентским наблюдательным пунктом и ставкой на квадраты. Это п-первое. С первым же лучом солнца к-каждый квадрат прочесать. Это второе. В случае обнаружения т-трупов Зурова или Казанзаки ничего руками не трогать и землю вокруг не топтать — это третье. На всякий случай поискать того и друтого по лазаретам среди тяжело раненых — это четвертое. Пока, Лаврентий Аркадьевич, б-больше сделать ничего нельзя.
— Какие предположения? Что доложить государю? Измена?
Эраст Петрович вздохнул.
— Скорее, д-диверсия. Впрочем, утром узнаем.
Ночью не спали. Было много работы: сотрудники особой части делили по карте район на полуверстовые квадраты, определяли состав поисковых команд, а Варя объехала все шесть госпиталей и лазаретов — проверяла офицеров, привезенных в бессознательном состоянии. Такого насмотрелась, что к рассвету впала в странную, бесчувственную одурь, но ни Зурова, ни Казанзаки не обнаружила. Зато увидала среди раненых немало знакомых, в том числе Перепелкина. Капитан тоже пытался прорваться за подмогой, но получил удар кривой саблей поперек ключицы — не везло ему с башибузуками. Лежал на койке бледный, несчастный, и запавшие карие глаза смотрели почти так же тоскливо, как в незабываемый день первой встречи. Варя к нему бросилась, а он отвернулся и ничего не сказал. За что такая нелюбовь?
Первый луч солнца застал Варю на скамейке возле особой части. Фандорин усадил чуть не насильно, велел отдыхать, и Варя привалилась к стене тяжелым, онемевшим телом, погрузилась в мутную, тягостную полудрему. Ломило кости, подташнивало — нервы и бессонная ночь, ничего удивительного.
Поисковые команды еще затемно разошлись по квадратам. В четверть восьмого прискакал нарочный с 14 участка, вбежал в хату, и сразу же, застегивая на ходу китель, вышел Фандорин.
— Едемте, Варвара Андреевна, Зурова нашли, — коротко бросил он.
— Убит? — всхлипнула она.
Эраст Петрович не ответил.
Гусар лежал ничком, вывернув голову вбок. Еще издали Варя заметила серебряную рукоятку кавказского кинжала, намертво засевшего в левой лопатке. Спешившись, увидела профиль: удивленно открытый глаз отливал красивым стеклянным блеском, развороченный выстрелом висок чернел окаемом порохового ожога.
