Валя не ответила. Ей было тревожно и радостно от того, что Алексей рядом, что никто не мешает ей стоять возле и слушать его.
— Вы к поселку? — спросил Алексей.
— Да, — машинально ответила Валя, хотя вовсе не собиралась домой.
Они вместе зашагали к дороге…
Училась Валя в Свердловске. Ее увлекала профессия врача, но в медицинский институт не удалось пройти по конкурсу. Подружки уговорили идти в лесотехнический. Так началось учение чужому, нелюбимому делу. Она даже пыталась уйти с третьего курса. Отговорила мать: «На строительство пойдешь, что ли? Кирпичи таскать? Куда ты без диплома годишься? Замуж только!». И Валя продолжала учиться: в самом деле, кем-нибудь все равно нужно быть.
Но кем она будет, Вале не приходило в голову. Все напряжение, которое случалось испытывать во время учения, состояло лишь в том, чтобы что-то заучить, запомнить, вызубрить, наконец, но не в том, чтобы узнать что-то.
Когда с трудом и слезами были сданы все экзамены и с грехом пополам защищен диплом, Валя вдруг ощутила какую-то пустоту. Напряжение кончилось. Готовиться ни к чему уже не нужно. Появилось чувство непричастности ко всему, что происходило вокруг.
Только когда на дом принесли билет до станции Северная гора, ощущение пустоты несколько потускнело.
Гололедов назначил Валю технологом. Квартиры ей не дали. Больше недели она спала в конторе на стульях. Потом ей уступил отдельную комнатку бухгалтер материального стола Егор Михайлович Лужица. Домик его стоял на отшибе, в самом конце маленькой боковой улочки. В Валиной комнате было светло и тихо, только при ходьбе уныло поскрипывала одна старая, бугристая половица.
Работа на фабрике Валю угнетала. Она толком не знала обязанностей технолога. Выполняла отдельные поручения Гречаника, плохо иногда представляя себе, что и для чего она делала. Это было скучно и неинтересно, а от того, что не хватало практических знаний, еще и трудно. Она иногда обращалась за помощью к кому-нибудь из мастеров. Нередко ей отвечали: «Ты технолог, тебе и знать, мы-то при чем?» И Валя старалась спрашивать как можно реже. Но еще тяжелей было то, что никто ни с чем не обращался к ней; спрашивали у мастеров, у механика, друг друга — у всех, а ее будто и вовсе не замечали.
…Валя шла рядом с Алексеем, следя за тем, как задетые ногою катились по дороге маленькие высохшие комочки земли, скатываясь в колею или рассыпаясь крохотными облачками буроватой пыли. Алексей расспрашивал про институт, про учение, особенно про математику:
