Враг, которого он обезоружил и оглушил ударом ноги в самом начале схватки, пришел в себя. Увидев, что киммериец стоит к нему спиной, он вскочил на ноги и изо всех сил помчался к своему оружию, которое засело в балке низкого потолка. Острие сабли ушло в дерево совсем неглубоко, и рукоять оружия подрагивала, отзываясь на топот множества ног, падения мертвых и столкновения живых. Бандит ухватил саблю, выдернул ее и обрушил удар на киммерийца. Вернее, так ему показалось — глаза его расширились от изумления, когда он заметил, что у него больше нет руки, а только короткая культя, из которой хлещет кровь. Больше он не увидел ничего: варвар был стремителен — первый удар мечом перерубил руку бандита в плече, вторым ударом Конан развалил его надвое. Рука врага так и осталась висеть: пальцы мертвой хваткой вцепились в рукоятку сабли.
Конан отвернулся от мертвеца и опустил оружие. Комната казалась пустой. Дрожащий огонек лампы скудно освещал перевернутые столы и скамьи, а также трупы, вповалку лежавшие меж ними. Бессмертного в комнате не было, но до слуха киммерийца донесся отдаленный шум. Приглядевшись, он заметил в дальней стене еще одну дверь; шум слышался оттуда. Конан быстро пересчитал мертвецов — их было восемь. В живых еще двое, подумал киммериец и поспешил на шум. Звон металла в темном углу комнаты изменил его первоначальные намерения: кто-то затаился в темноте, пережидая. Видно, надеялся улизнуть, оставшись незамеченным.
Конан замер, потом повернулся лицом к углу и приказал:
— Выходи!
Тускло блеснув металлом, вылетел кинжал! следом за ним выскочил человек и бросился к двери, ведущий на улицу. Но киммериец был начеку. Кинжал он на лету отбил клинком, а затем перехватил меч в руке и собрался метнуть его, как копье, в спину бандиту. Он не успел сделать это: короткий свист разорвал тишину, и бандит кубарем покатился по полу. Он упал лицом вниз, раскинув руки, и застыл неподвижно; в затылке у него торчала короткая палочка.
Бессмертный стоял в черном прямоугольнике внутренней двери.
— А, это ты, — проворчал киммериец.
Зольдо наклонился, подхватил что-то и направился к Конану. Это что-то было бесчувственным телом, которое он волок за шиворот. Он протащил ношу на середину комнаты и бросил ее к ногам киммерийца.
— Это Упырь, — сказал он. — Живой.
Зольдо пинком перевернул тело на спину.
— Принеси лампу, а то темно, хоть глаз выколи, буркнул Конан. Бессмертный молча отошел. Вернувшись с лампой в руке, он подхватил перевернутый табурет и водрузил лампу на него. Рыжий огненный язычок поплясал немного и успокоился, вновь протянулся острием к закопченному потолку. Белки закатившихся глаз Упыря слабо заблестели, отражая неровный свет. Бесноватый не приходил в сознание.
