Один из псов подобрался поближе и понюхал труп собрата. Потом ткнулся мордой в горло, откуда текла свежая кровь, и начал лакать ее длинным красным языком.
Этот пес дорого заплатил за свое пиршество: меж высоких колонн снова мелькнуло копье и вонзилось ему в левый бок. Собака взвыла и закрутилась на месте, пытаясь избавиться от копья. Извиваясь, она рухнула на окровавленный снег, снова вскочила и уползла, на наконечнике копья был кусок ее плоти. Оставляя за собой потоки крови, она отползла от трупа, который только что рвала, ярдов на сто и рухнула замертво.
Держась на почтительном расстоянии от смертельно опасного копья, остальные псы подобрались к ней и начали рвать еще живую плоть.
– Это большое преимущество для нас, – сказал Корум, когда они с Джери-а-Конелом садились в седла, – что у псов Кереноса нет морального запрета поедать своих же собратьев! Думаю, это их слабое место.
Пока собаки жадно насыщались, Корум и Джери-а-Конел миновали все семь каменных кругов, проехали мимо высеченного из камня алтаря в центральном круге и снова двинулись сквозь круги, пока не оказались далеко от собак.
Те пока не догадывались о плане Корума. В распоряжении людей было несколько минут.
Изо всей силы пришпоривая коней, они понеслись вскачь, стараясь как можно дальше убраться от Крайг Дона. Но путь они держали не в Каэр Малод (как должен был подумать Гейнор), а туда, куда собирались, – в Каэр Ллуд. Им повезло: ветер заметал следы и рассеивал их запах. Они могли успеть добраться до Каэр Ллуда и найти великого друида Амергина прежде, чем Гейнор и Фои Миоре догадаются об их замысле.
Гейнор был прав, сказав, что они никогда не доберутся до Каэр Малода, если их по пятам будут преследовать псы Кереноса. Однако когда Гейнор увидит, что путешественники исчезли, можно не сомневаться, сначала он впустую потеряет время, бросившись в другую сторону, пока собаки будут вынюхивать запах беглецов. Завидная уверенность Гейнора в том, что он отлично разбирается в психологии смертных, на этот раз оказала ему дурную услугу. Долго не размышляя о Коруме и Джери-а-Конеле, он не принял во внимание их решимость и готовность рискнуть жизнью ради дела. Слишком много времени он провел в компании слабых, алчных и извращенных созданий. Можно понять, почему он предпочитал их общество – он заметно выделялся на их фоне.
На скаку Корум обдумывал, что они узнали от Гейнора Проклятого. В самом ли деле Крайг Дон сохраняет те свойства, о которых поведал Гейнор, или же их могут использовать только сиды? А может, Крайг Дон стал теперь простым кругом камней, которого Фои Миоре избегают больше из суеверия, чем из-за уважения перед его силой? Корум надеялся, что со временем выяснит истину. Если Крайг Дон в самом деле обладал такой мощью, то, может быть, удастся найти способ снова воспользоваться ею.
