— Нет уж, — сказал Артур. — Лучше я в лесок сбегаю…
В палатке они разобрали вещи и поправили спальные мешки.
— Давно мы здесь караулы мочим? — Артур прислонил автомат к стенке и достал бутылку водки из мешка.
— С августа, — ответил Сармаш.
Он нагнулся и вытащил из своего вещмешка консервную банку.
— Убери, — сказал Артур, и на столе появился завёрнутый в фольгу поросёнок.
— Это по нему сегодня зампотыл панихиду служил? — усмехнулся Сармаш, убирая сухой паёк.
— По нему, — кивнул Артур. — А также по отцу его и братьям.
Он присел на стул и развернул фольгу.
— Красота! — восхитился Сармаш.
Он воткнул штекер в гнездо и прислонил к уху телефонную трубку.
— Пост номер семнадцать, начальник караула прапорщик Сармаш. Докладываю: объект принял по списку. Печати и замки без повреждений. На посту находится рядовой Юращенко. Отдыхающая и бодрствующая смены со мной в караульном помещении…
Сармаш положил трубку на стол и отсоединил провод. Сказал:
— Оскома пьян в стельку. Жаль мужика. Был когда-то хорошим офицером…
Артур отстегнул от ремня штык-нож.
— С ума сошёл — такой тупенью, — Сармаш положил на стол свой, перочинный.
— Интересно, — сказал подошедший к столу Дымов. — Ещё ничего не решено, а мы первые полки выводим. Не подвинет ли это процесс в неблагоприятную для нас сторону?
— А что, — рот Сармаша скривился в ухмылке, — у нас есть благоприятная сторона?
Дымов задумался.
— Польша такой территорией, как сейчас, никогда раньше не обладала, — сказал Сармаш. — Несмотря на вой Валенсы о советской оккупации… Это наш единственный козырь. Хотя, если разобраться, какой уж там козырь. К нам ни линия Керзона, ни Восточная Пруссия, ни Гданьск никакого отношения не имеют. Не вспоминать же нам про Галицкую Русь… С другой стороны, если мы шум поднимем, глядишь, и бывшие хозяева встрепенутся. У «бундесов» голос на международной арене всё громче становится. О «Третьем рейхе» им, кроме жидов, никто и не вспоминает…
— Давай по маленькой, — сказал Артур, разливая водку в стаканы. — Чего нам о грустном…
— Ну, почему же о грустном? — усмехнулся Сармаш. — У нас хоть время есть котомки собрать. В отличие от других групп войск. Я тут такие письма из Чехословакии и Венгрии читал — впору удавиться.
— Да я тоже читал, — сказал Артур, поднимая стакан. — Имел удовольствие. Ну, за хороших людей…
Они чокнулись.
— Взглянуть бы на таких, — проворчал Сармаш и выпил.
— Ну-ну! — сказал Артур, потирая руки. — Не время терять веру в человечество.
