Он тоже засмеялся оттого, что пришла весна и что он сам узнал о ее приходе, а это значит, что он и сам понемногу делается взрослым и начинает понимать то, что ему прежде было недоступно.
Поскорее одевшись, он вышел в прихожую, громко хлопнул дверью и звонко прокричал:
— Весна пришла! Весна пришла! Весна пришла!
Из своей двери выглянула Тая.
— А все уж и без тебя знают, что весна…
Но и это не омрачило его радости. Все знают, ну и хорошо. И он знает. Он догадался сам. Сам.
А Тая, поджимая губы, взрослым голосом приказывает:
— Иди скорей завтракать, а то в школу опоздаешь.
Румяная от морозного утренника, весна гуляла по городу. Она только что явилась из дальних стран и посматривала кругом любопытствующими горячими глазами.
Выбежав на улицу, Володя громко свистнул от восторга: уж очень хороша была улица в этот ранний час.
— Ох, чтоб тебе! — испуганно охнула Муза.
Она только что вышла из своего дома. В обеих руках у нее разноцветные абажуры, надетые один на другой. Она их сама делает из бумаги или шелка и по воскресеньям носит на базар продавать. Она занялась этим делом с тех пор, как Капитон уехал искать счастья. Он так и сказал Музе, что здесь ему все равно житья нет и надо искать счастья в другом городе, где его, Капитона еще никто не знает. Уж такое у него счастье нечистое, что надо его искать тайком от честных людей.
Получив от мужа письмо, Муза каждый раз прибегала к тетке, чтобы рассказать, что он пишет. Писал Капитон, наверное, все одно и то же, потому что она всегда говорила:
— Пишет: «Ты там гляди, а не то убью!»
— Ох, да какой же он у тебя нервный, — шептала тетка. — И на всех-то он кулаками стучит, а попадает-то все ему, все ему.
Тетка тоже получала письма от Гурия, но никому не рассказывала, что он пишет. Она и так-то была неразговорчива, а тут и вовсе замолчала.
И вообще в доме стало так тихо, как будто никто в нем и не живет. Скучный стал дом. Когда приехала мама и Володя перестал ходить на проверку к Елене Карповне, то он не каждый день даже видел-то ее. Только слышал иногда, как она выходит перед сном покурить в прихожую и от скуки разговаривает сама с собой. Говорить ей не с кем, потому что Ваоныч, с тех пор как его выбрали председателем в Союзе художников, редко приходит работать в мастерскую. А Тайка неизвестно отчего заважничала. Она распустила свои тонкие, как крысиные хвостики, косички и начала завязывать волосы на затылке большим черным бантом. Она думает, что у нее получается прическа, как у взрослой, вот и задается.
