Выскользнув из камеры, Ставров прислушался. Наверху все было тихо. В тесном пространстве, куда выходили двери камер, никого не было. Наверху, на посту дежурного надзирателя, — тоже. Георгий поднялся по лестнице наверх и, отперев дверь-решетку, выскользнул в коридор первого этажа. И тут же, почти нос к носу, столкнулся с одним из бойцов дежурной смены, который зачем-то околачивался под древним стендом под названием «Жизнь нашего отделения», где красовались выцветшие, от руки написанные заметки и мутные, неразборчивые фотографии. Увидев Ставрова, милиционер что-то крикнул через плечо вглубь коридора и тут же проявил свою врожденную тупость, потому что умные люди никогда не станут хватать своего противника не только за горло, но и за другие части тела, ведь от любого захвата можно, при наличии умения, освободиться легко и быстро.
Боец сжимал шею Георгия так старательно, что в глазах Ставрова помутилось.
Волей-неволей пришлось для начала нанести удар коленом в пах милиционеру, чтобы его перестало привлекать горло Ставрова. Потом Георгий ударил костяшками согнутых под углом указательных пальцев по вискам своего противника, и тот с коротким вскриком рухнул ему под ноги.
Из-за угла коридора, между тем, уже спешила к месту схватки целая толпа вооруженных людей, если судить по тому шуму, который доносился до Ставрова: топот множества ног, бряцание оружия, неразборчивые возгласы. У Георгия было два выхода: либо вниз, обратно в подвал, либо ломать решетку, закрывающую окно в конце коридора. И третий выход — отстреливаться до последнего патрона из автомата поверженного милиционера. Ставров взял его и привычным движением передернул затвор. Патрон вошел в ствол, и его-то Ставров и выпустил над головой первого, кто показался из-за поворота. Тот, словно сломавшись в поясе, упал, а остальные отпрянули назад, под укрытие выступа стены. Выбив оконное стекло и стреляя короткими очередями вдоль коридора, Ставров принялся сбивать решетку с окна прикладом автомата. Наконец, решетка загремела вниз, и Ставров выпрыгнул наружу.
Оказавшись на грязном снегу, он в недоумении огляделся. Окно выходило в тупиковый закоулок. Отправляясь буйствовать к метро, Георгий предусмотрительно поставил свои «Жигули» именно в этот тупичок. Дверца с водительской стороны открывалась от сильного рывка, а ключи зажигания были спрятаны под сиденьем машины, в комке промасленной ветоши. Всё это было призвано обеспечить бегство Ставрова из-под носа у милиционеров в случае погони.
