В комнате было темно, если не считать кухонных подсветок. Над столом висел светильник, но никто не подумал его зажечь.
— Как прошло свидание? — спросил Джефф.
— Отлично! Мы прекрасно провели время. Брент и я…
— Касси, — медленно произнес Джефф, не дослушав, — должен честно и откровенно сказать, что за последний год я стал высоко ценить и уважать тебя, но, думаю, тебе следует быть осторожной с этим молодым человеком.
— Ты знаешь о нем что-то дурное? — спросила она.
— Кое-что. — Он немного помолчал. — Ладно, скажу. Думаю, он не тот, кем кажется. Поэтому я и хочу тебя предупредить.
— Нельзя ли выражаться немного яснее?
— Нельзя, — пожал плечами Джефф. — Я не имею права. Однако я чувствую необходимость предостеречь тебя.
Касси поспешно глотнула вина. Может, стоит быть благодарной Джеффу за то, что он так беспокоится? Но почему-то благодарности она не испытывала.
— Полагаю, мне следует принять твой совет и отказаться от всех будущих свиданий, — тихо заметила она.
— Думаю, так будет лучше, — кивнул Джефф. Судя по взгляду, он был доволен ее сообразительностью.
— И вообще будет лучше, если я вообще откажусь выходить из дома. Из твоего дома. Нужно заботиться о твоем ребенке и твоем отце, готовить вам еду, бегать по вашим поручениям.
Радость Джеффа мгновенно померкла.
— Я не это хотел сказать. И возражаю только против Гудвина!
— Почему? — резко спросила Касси. — Потому что он молод и красив? Потому что я ему нравлюсь? Он ухаживает за мной! Можешь себе представить? — Касси в два глотка осушила бокал. — Он не обращается со мной как с одиннадцатилетней дочерью. Не кормит молоком и булочками! — Она вскочила. — Все эти месяцы я боялась того момента, когда ты скажешь, что мне придется покинуть твой дом. Меня тошнит от того, что каждое утро я просыпаюсь и гадаю, уволят ли меня уже сегодня или подождут до завтра!
— Касси, я…
Касси подняла руку. С нее хватит!
— Больше я этого не вынесу. За эту неделю я почувствовала себя человеком. Обрела свободу от… — Нет, лучше немедленно замолчать, или она признается, что освободилась от убежденности в том, что для нее он был и остается единственным на земле человеком. — Скажем так: за последнюю неделю я перестала жить фантазиями и увидела реальность. Джефферсон Эймз, через две недели я от вас увольняюсь. Предупреждаю заранее.
Джефф, онемев от изумления, вскочил.
— Касси, — пробормотал он наконец, — о чем ты? Ты не можешь уволиться. Элсбет тебя любит. Ты для нее…
