Не успели гринго отойти на несколько шагов, как алькальд чуть ли не с кулаками набросился на Антонио Хосе Боливара.
– Старый пень! Придурок! Я из-за тебя такие деньги потеряю! – орал он. – Да что я – мы оба останемся без денег, а ведь они сами плывут к нам в руки. Ну что ты на них окрысился? Он же вернул тебе портрет. Чего тебе еще нужно?
– Я хочу, чтобы они ушли отсюда. Мне не нужны деньги от тех, кто не уважает чужого жилища.
Алькальд хотел было что-то возразить, но тут увидел, что американцы с презрительным выражением на лицах уже направились к поселку. Вне себя от ярости он набросился на старика:
– Думаешь, ты их выгнал, да? Ну уж нет, старый козел! Это я тебя выгоню отсюда!
– Я, между прочим, у себя дома, ваше превосходительство.
– Да неужели? А ты никогда не задавал себе вопроса, кому принадлежит земля, на которой ты построил свою чертову развалюху?
Этот вопрос действительно поставил Антонио Хосе Боливара в тупик. Когда-то у него была бумага, в которой указывалось, что он является владельцем двух гектаров земли. Впрочем, тот участок находился в нескольких километрах от поселка вверх по течению реки.
– Так ведь… ничья она, эта земля… нет у нее хозяина.
Алькальд торжествующе расхохотался.
– А вот и ошибаешься! Вся земля вдоль реки по обоим берегам, от края воды и на сто метров в глубь сельвы принадлежит не кому иному, как государству. А здесь – позволю себе напомнить, если ты вдруг забыл, – государство – это я. Так что мы с тобой еще поговорим. То, что у меня из-за тебя сорвалось выгодное дело, я запомню надолго. Учти, я не из тех, кто легко забывает, а уж тем более прощает обиды.
Старик едва сдерживался, чтобы не нажать на курок и не разрядить ружье в толстое брюхо алькальда. Он даже представил себе, как картечь впивается в жирное тело и выходит через спину, прихватив с собой внутренности.
Потный толстяк, по всей видимости, почувствовал по блеску глаз Антонио Хосе Боливара всю меру грозящей ему опасности. Решив, что поквитаться со старым упрямцем он еще успеет, алькальд предпочел ретироваться и бросился чуть ли не галопом догонять американцев.
На следующий день широкая лодка отчалила от пристани с увеличившимся на двух человек экипажем. К четверым американцам добавились один из поселенцев и индеец-хибаро, которых алькальд не менее живописно, чем старика накануне, расписал гостям как больших знатоков сельвы.
Антонио Хосе Боливар Проаньо ждал появления алькальда на пороге своего дома с ружьем наготове.
