Космонавты невольно отпрянули. Яускас широко раскрыл глаза:
– Вы посещаете Землю?!
– Иногда, – еще тише отозвалась драконесса.
– С какой целью?!
Тау подняла голову и взглянула прямо в лицо Огрина.
– Мольберт, – сказала она размеренно и четко.
Воцарилось изумленное молчание. Ветер гнал по траве искристые волны, развевал драконьи гривы. Неземная красота пейзажа накладывалась на глубокое, почти интимное ощущение къен, разрывая связи с реальностью, волнуя сердце. Потрясенный Огрин поднял руки к лицу, взглянул на ладони.
– Мои картины, – прошептал он. – Вам известно, что я художник?
Янтарный дракон очень серьезно кивнул. Капитан отшатнулся:
– Картины! – он широко раскрыл глаза. – Этот мир – картина?!
Тау вздохнула.
– Зачем людям живопись? – спросила она негромко. – Ведь есть фотография, кино, голограммы…
– Нет! – крикнул Огрин. – Я не верю!
Изумленный Яускас облизал губы.
– Къен… – прошептал биолог. – Им знакомы эмоции?
– Радость, горе, любовь, все это известно и животным, – глухо произнес Бьорн. – Раз мы унаследовали их от предыдущей ступени…
– …то и следующая унаследует от нас, – закончил Яускас. – Невероятно!
Огрин попятился, упрямо качая головой.
– Нет. Нет! Так не может быть! Это нонсенс!
– Все логично, – сухо заметила Хельга. – Мы, люди, рисуем картины. Творчество дарит нам наслаждение. Почему бы ИМ не рисовать миры?
– Но Вселенная не холст! – в отчаянии крикнул Огрин.
Перламутровая драконесса с легким удивлением склонила голову на бок.
– Почему? – спросила она просто.
– Потому что мы живые! – рявкнул капитан. – Мы разумны, у нас есть свобода воли и собственный путь!!!
Серебряный дракон моргнул.
– Так ведь никто их не отбирает, – заметил он коротко.
Янтарный с хлопком расправил над поляной гигантские прозрачные крылья.
– Мы вовсе не собирались оставаться, когда обнаружили Дуагею тысячи лет назад, – произнес он сурово. – Но первый къен испугал нас сильнее, чем любая опасность в Космосе, с которой драконы сталкивались ранее. Здесь мы ощутили… гармонию. Къен не навязывает, не лишает воли – он демонстрирует. Великий художник открывает вам неоконченное полотно, и одним лишь взглядом дает понять, сколь идеально, прекрасно и… правильно… в него вписался бы ваш образ. Оглянитесь, – янтарный обвел крылом горизонт. – Вы ведь и сами видите, как подошли этому миру драконы. Недостающий штрих, последний мазок, завершающий сказку.
– Королевский зверинец, куда, наконец-то, привезли тигров, – мрачно отозвалась Хельга.
