– Ну почему, на фиг, этот дом по-твоему не сносят? – горячился он. – Ну его давно бы снесли. Его уже пять лет как поставили на снос. Всех выселили на фиг. А он все стоит. Стоит и стоит...
– Ну и что? – не понимал я.
– А то! Его эти не дают сносить... Они его держат для пыток.
– Какие эти?
– А то ты сам не знаешь! – удивлялся Демочка. – Какие-какие... С белыми глазами!
– Пошел ты знаешь куда... – не выдерживал такого наглого вранья Колупай. – Сам ты с белыми глазами.
– Я-то пойду... Я пойду... – скучным и нехорошим голосом говорил Вовик, а Демочка смотрел на него, неотрывно выпучившись, как умел смотреть в нашем дворе только он, – только и ты сходи. Вот часиков девять-десять когда настанет, ты приходи, спрячься там и жди...
– И приду! – орал Колупай.
– И приходи, – спокойно соглашался Вовик.
Так они могли разговаривать довольно долго. Вовик, кстати, в отличие от Демочки, был человеком плотного телосложения, поэтому их научные с Колупаевым споры довольно
часто приводили к черт знает каким сложным последствиям и непростым выводам.
– А кровь, знаешь, она какая? – загадочно говорил Демочка.
– Ну какая?
– Она густеет быстро! И вот такие бурые сгустки остаются. И они потом ни фига не проходят. Хоть ты воду лей, хоть что. Вот можешь сходить туда и посмотреть...
– Сам сходи, – мрачно говорил Колупай, и было видно, что он готов физически больно ударить (как он сам говорил) хилого Демочку за одно лишь предложение лично убедиться в существовании сгустков.
– Я не могу, – печально отвечал Демочка. – Я, как увижу, сразу в обморок падаю. У меня вестибулярная система слабая.
– Кстати, кровь – она сама другую кровь тянет, – важно добавлял Вовочка. – Вот честно.
– Да пошли вы! – все-таки окончательно не выдерживал Колупаев.
И они шли. Большой Вовик и маленький Демочка. Еще издали было видно, что друг без друга они не смогут прожить и дня. Иногда мне казалось, что между Вовиком и Демочкой существует какая-то электрическая связь, только без проводов. По воздуху. Вот Вовик что-то рассказывает, возможно, даже какую-нибудь ерунду, какой-нибудь анекдот, а Демочка тотчас начинает дергаться, вихляться, изображая лицом то, что рассказывает Вовик. Отключи одного, и тут же выключится другой.
Единственным человеком, который не поддавался на рассказы о пытках, был хромой Женька. Он задавал Вовику и Демочке совершенно дурацкие вопросы.
– А почему тогда их милиция не окружает? – наивно спрашивал он. – Давно бы взяла и окружила!
