"Значит, я в багажнике, и мне ещё долго предстоит здесь валяться. Интересно, сколько времени я уже здесь?" — думал Аяз. Он ещё раз пошевелился, попытался перевернуться, открыть капот, но со связанными руками и ногами сделать это было сложно. Еще пару раз ударившись лбом, ногой, плечом и, наконец, успокоившись, он прислушался.
Время тянулось медленно; иногда Аяз переворачивался, пытаясь, насколько это возможно, найти более удобное положение своему занемевшему телу. Он задавал себе миллион вопросов, не находя на них ни одного ответа. Как там родители? Что сейчас — день ли ночь? Ему уже казалось, что про него совсем забыли. Наконец он уловил шуршание, затем щелчок. Яркий свет ударил в глаза, заставив их зажмурить, кто-то небрежно дергал его за руки и ноги, освобождая от пут. Свет погас, и опять стало тихо и темно.
Полежав ещё две-три минуты, Аяз пошевелил затекшие тело. Кровь, почувствовав свободу, смело ринулась ко всем клеточкам организма, доставляя мальчику резкую боль освобождения. Вывалившись из багажника, он с трудом разглядел нечеткие очертания фигуры.
— Очухался, — услышал Аяз. — Сейчас я отвезу тебя домой, — продолжал тот же голос, — садись в машину.
Попытавшись подняться на ватные ноги, и не удержавшись на них, мальчик словно баран ударился лбом об дверцу машины.
— А… — возмутился голос, — красавицу мою сломаешь. Аяз почувствовал как сильные руки подхватив его, сунули на заднее сиденье автомобиля. — Кажысь не поцарапал, — устраиваясь на сколько возможно, услышал бормотание Аяз.
Ворота заскрипели, открывая пространство ночи. Машина лениво перекатывалась по ухабам, плавно покачиваясь по колдобинам. Аяз абсолютно не ориентировался в местности. Сплошная черная масса леса, прорезанная узкой замысловатой дорогой, спряталась под покрывалом тумана. Вскоре дорога разгладилась, навстречу стали попадаться одинокие автомобили. Несколько крутых поворотов, и машина въехала в город. Тут Аяз уже стал примечать знакомые места. Заехав на теневую сторону улицы, машина остановилась около дома мальчика.
Водитель, за всю дорогу ни разу не произнесший ни одного слова, сказал:
— Выноси свой лоб! Чуть машину не угробил.
Но Аязу и не надо было этого говорить, он уже хлопал дверцей автомобиля освобождая его.
Водитель выглянув в окошко заорал:
— Дома есть холодильник?
— Есть, — несмело произнес Аяз.
— Вот и хлопай его дверцей, — взревел тот.
Машина заурчала, трогаясь с места. Отскочив от неё на три шага, Аяз оглянулся, но машину уже поглотил серый туман. Только удалявшееся урчание мотора напоминало Аязу о случившемся. Как только этот звук стих, мальчик бросился домой.
