Народ слушал, пожимал плечами, возвращался к своим заботам. Каждый запоминал что-то одно: кто про Отца, кто об ангелах и чертях, кто о жизни "до" и "после". "До" и "после", конечно, отличались многим, да не слишком многим. Надо было заниматься делами, готовиться к посевной.
А старик продолжал бормотать, обращаясь неизвестно к кому:
– - Вера, надежа, любовь -- треугольник в летнем небе. Эти звёзды светят всем. Но -- коллективный рай? всеобщее спасение?.. -- да как не стыдно им? Лукавство! это и богам не по плечу. Ты спаси себя, тех, кто тебе дорог, тех, с кем свела судьба… Ничего, найдёшь способ, не такой уж ты беспомощный и слабосильный!
Как выяснилось, человечество ещё из полностью себя вытравило. Спустя полгода горизонт вновь заполыхал. Еще один обгоревший, задыхаясь, рухнул у Форума и, прежде чем скончаться, выкрикнул:
– - Они саму Землю раскололи! Теперь мы на астероиде!
Никто ничего толком не понял, но все сошлись на том, что там, за пределами Острова, вселенной правят безумцы.
В уголке старого кладбища появилось новое безымянное захоронение. В этот хмурый день исчезло море. За прибережной полосой возник бездонный обрыв, откуда днём и ночью на людей смотрели немигающие звезды. Воздух ещё более посвежел и стал нестерпимо прозрачен, небеса сделались бледно-розовыми, словно наступила вечная заря. Из бездны по утрам поднимался туман, и в бездну стекали дождевые потоки.
– - Что там? -- спрашивали старика.
– - Гидры бреда в льющихся цветах; вечногорящие рощи олив; женщина облизывает губы раздвоенным языком и называет имя, которое не удержать; ступай к ней, ступай, туман заметёт следы…
Начали хаживать, туда-сюда поглядывать -- кто вниз, кто вверх, кто вокруг себя. Самые дотошные обошли весь мир и определили, что мир похож на головку сыра в небесной упаковке. Похоже, упаковку вскрывали.
– - Небо -- чужая власть, -- сказал старик. -- Сон и явь -- две власти. Рай наяву то ли есть, то ли нет, это как получится, -- в небесах есть всё, но нет времени. Время -- это когда непонятно что будет. Нет цели у игрока; нет судьбы вне яви. Небо -- чужой полигон!
Жизнь налаживалась. Урожай обещал стать рекордным. Работы хватало на всех. Надеяться на торговлю, очевидно, больше не следовало, а следовало самим предусмотреть всё необходимое -- и создать всё необходимое. В жизни после жизни имеются свои сложности.
Старик, оставив после себя дудочки -- множество нетронутых трубок поблескивало в книжном шкафу, а пыльные тома валялись на столе и под окном. Накануне он запер дом, подравнял кусты сирени и жасмина, да и ушёл куда-то. Ранним солнечным утром Одиссей оставил Итаку. "Из гнева рождаются боги, из любви перестают ими быть", напевал дверной звонок. Наверное, в нём тоже притаилась крошечная дудочка.
