— …на такую мелюзгу, — кончил за него Аксель.
— Ну да. Но вы двое — волшебники. И, в отличие от нас, Смертей, «трал» схватит вас в любом возрасте, если вам не дать особой защиты. Да только вы с сестрой уже давно её имеете, иначе вас наверняка поймали бы подобным способом ваши старые враги.
— А почему же тогда я попался вместе с тобой?
— Именно поэтому. Пока ты не дотронулся до меня, «трал» тебя не видел — работала твоя защита. А после твоего прикосновения ты стал со мной одним магическим целым, и тут он тебя почувствовал. Но затем произошло невозможное…Как ты это сделал? — тихо спросил он, устремив тёмные глазницы на Акселя. Видно было, что вопрос не даёт ему покоя с момента спасения. — Никакой смертный не может порвать «космический трал», когда тот его уже схватил! На такое не способны даже звёздные духи, а уж они-то имеют доступ к обеим Сторонам — Жизни и Смерти…И ты ведь даже ничего об этом толком не знаешь!
— Не знаю, — кивнул Аксель. — Но я не люблю, когда на кого-то ставят капкан. Ты ведь тоже не сбежал, когда я валялся тут без сил, а помог мне…Слушай, а про сосну, которая сорвалась на нас с утёса в день нашего приезда, ты случайно ничего не слышал? — не удержался он, хотя понимал, что вопрос явно пахнет «мелюзгой», не подобающей величайшему волшебнику.
— Нет. Ничего. Но духи таких вещей не делают.
— Ясно… — пробормотал Аксель, не зная, о чём бы ещё спросить. Он поёрзал на сухом, бугристом камне, покосился на футляр с «Кэноном», чей ремешок был по-прежнему обмотан вокруг его запястья, и подумал: цела ли техника? Кстати…неплохая идея!
— Ты не против, если я тебя сфотографирую? — спросил он небрежно. — На память! Видел когда-нибудь, как туристы снимают друг друга на плёнку?
— О, конечно! — расцвёл Смертёнок. Он готовно вскочил, и из его таза брызнула струйка песка. — Меня ещё никогда никто не фотографировал!
— Тогда приготовься…Внимание…(Скелетик тем временем принял позу, которая казалась ему простой и величественной: скрестил на грудной клетке кости рук, правая коленная чашечка выставлена вперёд, череп чуть откинут назад. Ну, а с улыбкой у него никогда не было и не могло быть проблем). Снимаю!
Раздался мягкий щелчок, вспышка света — и Смертёнок, подскочив, крикнул:
— Ой! Мама пришла!
Аксель тоже подскочил и принялся лихорадочно озираться.
— Где? Где?
— Да вот же… — Косточка указательного пальца ткнула мальчику под ноги. Аксель перевёл взгляд на неудобный камень, с которого он только что поднялся, и с воплем ужаса отпрянул. Вместо камня из песка на него смотрел череп, на макушке которого Аксель всё это время восседал мягким местом! Такие же тёмные провалы глаз и оскал зубов, как у Смертёнка, только сам череп был втрое больше. Раздался шорох песка и шелест ткани, и из-под земли перед двумя юными собеседниками вытянулся трёхметровый скелет, после чего, подбоченясь, уставился на них.
