Оба с разбегу вылетели на пустынный пляж, и ловушка, о которой только что подумал Аксель, захлопнулась. Но попал в неё почему-то не он, а его маленький враг. Ростом тот был мальчику по грудь, бежал всё неувереннее, а когда добежал до полосы прибоя, стал как-то странно вихляться. Скелетик словно угодил в невидимую паутину и, пытаясь освободиться из неё, запутывался ещё больше. Наконец, в двух шагах от воды и в каком-нибудь метре от подбегающего Акселя он упал на колени, сунулся черепом в песок, будто пытался пробуравить землю и вернуться к себе на тот свет…и начал яростно кататься взад-вперёд.
Аксель вновь отпрянул — хотя, следуя по пятам за незваным гостем, он тоже давно должен был попасться…А может, эта паутина рассчитана только на одного? И где же сам паук? Он завертел головой, но шорох под ногами заставил его опустить глаза. Какая-то невидимая сила тащила скелетик прочь от него — ногами-палочками вперёд — туда, к пустому шезлонгу пляжного смотрителя. Аксель шагнул вправо и за спинкой шезлонга увидел то, что искал.
Если бы это был паук! Да и вообще какое угодно живое существо! Огромный бутон лотоса в три человеческих роста высотой, испуская такое же сияние, как беловато-голубая, мёртвенная луна где-нибудь над пустыней или в горах, раскрывался в пляжном песке. И этот чистейший, экологически одобренный песочек казался в сравнении с ним грязным, затоптанным и заплёванным. Лотос медленно вращался вокруг своей оси и был словно разделён на лепестки тонкими золотыми нитями. А по осквернённому пляжу в разные стороны от лепестков ползли холодные голубые искры огня…
Аксель уже наблюдал такое. В подобном бутоне — может, даже в этом самом? — пожаловал когда-то из дальнего космоса в Потусторонний замок его и Кри главный враг — звёздный дух Штрой. Но то было в Свёрнутом Мире, а не посреди земного пляжа…Тем временем бутон, раскрываясь, ложился на бок и поворачивался сердцевиной к своей жертве…или жертвам? Вот его лепестки приоткрылись ещё чуть-чуть — и Акселя затопила чёрная ледяная бездна, полная звёздной пыли. Чудовищный мороз сковал, ослепил, уничтожил его на несколько секунд. Когда же пелена разорвалась, мальчик со стоном повалился на песок, жадно впитывая накопленное им за день тепло. И, лёжа, увидел, что скелетик уже вот-вот коснётся тёмной, мерцающей сердцевины бутона скованными ногами. Его запрокинутый назад череп-одуванчик уставился на Акселя чёрными провалами глаз в немом призыве о помощи.
