Он стерёг свою болезнь, не давая ей просочиться за порог. Знал: для него главное – репутация. Создатель, по определению, всеведущ и всесилен, а по субботам ещё и всеблаг. Он знает, что делает.
Будущее есть, пока к нему стремятся.
Создатель крут, пока к нему записываются на приём.
Неверующие – убийцы богов.
Иногда даже в большей степени, чем верующие.
Проснувшись, Толкователь зевнул и потянулся. Он был невозмутим и даже весел.
– Я поступил не по правилам – и не жалею о том. Мы ошиблись, страж. Хаос не являлся естественным итогом их развития. Кто-то форсировал его наступление.
– Кто? И как?
– Кто-то заинтересованный в этом… В мире Ворона было слишком много слов – слова лгали, отравляя будущее, которое только рождалось, о котором мечтали многие поколения. Вместо этого люди получили Хаос обещаний и вранья. Взгляни на экран: они растворились в собственных иллюзиях. Слова вместо дел!
– Те же люди жили в других, сбывшихся альтернативках. Я следил за ними, знаю, – они реально существуют в нашем прошлом, а также в прошлом других ветвей!
– А также гниют в склепах времени, потому что кое-где им наобещали царствие небесное, задарма и на любой вкус.
– Значит, это был ошибочный путь? Тупик, неудачный эксперимент?
– Как бы не так! Кокон тёмных бредней, опутавший человечество, неувязки в событиях, дыры в Реальности и последующий фарс под названием "Страшный Суд", – ничего себе эксперимент! Вчувствуйся: ведь это лживо, как оплаченная реклама. Похоже, тут не игра случая, а продуманный сценарий… Я не зря нарушил правила, общаясь с изгоем, с Вороном, – теперь я знаю, почему с ними так поступили. То новое свойство, которого не было в других вариантах развития, могло сделать людей всесильными. Я имею в виду едва рожденное умение – умение ясно предвидеть последствия своих поступков. Только его отсутствие мешало им подняться до демиургов. Этот дар был выкорчеван на корню.
– Но кто способен перечеркнуть историю?
– Поверь, страж: не только магистры ткут время. Есть силы, стоящие над нами. Мы должны помнить: есть древние силы – безличные, могущественные.
– Это я знаю, – ляпнул зачем-то оператор судьбы.
"Я знаю! Я уже так много знаю!" Рефлекс подготовишек. Сбой ритма посреди серьезного разговора. И с кем? С магистром Вневременья! С самым настоящим, а не дослужившимся до верховных чинов благодаря векам мелких свершений. Масть его ощущалось сразу: как он плащом-то по экрану…
Оба взглянули на экран. Пламя исчезло. Изгой держал в руках прозрачную птицу. Он не то морщился, не то улыбался.
