— Здравствуйте. Мы — репетировать.
— Да, поняла. Сейчас придет главный по этому делу.
В одном конце полутемного фойе — гардероб с пустыми вешалками, в другом — несколько дверей. Одна открывается. Выходит невысокий волосатый мужик в черной майке. Майка заправлена в синие джинсы.
— Здравствуйте, — говорю я — Вы — Анатолий? Я вам звонил насчет репетиции…
— Да, помню, помню. Группа «Угроза жизни», да? Ну, проходите, давайте, сейчас ваше время пойдет.
Мы идем за ним по коридору, упираемся в дверь, обитую дерматином. Анатолий отпирает ее ключом.
— Так, поскольку вы здесь в первый раз, объясняю все популярно. Туалет — в конце коридора. Курить только там. На базе — никаких сигарет, алкоголя тоже быть не должно. Вы пришли репетировать, а не пить…
— Даже пиво нельзя? — спрашивает Глеб.
— А пиво — это что, не алкоголь?
— Для кого-то пиво — как вода.
Глеб и Леха стоят у окна в туалете. Они курят, стряхивают пепел в жестянку. Я выхожу из кабинки, открываю кран, подставляю под воду руки.
— Офигительно у нас получается, — говорит Леха. — Просто душа поет.
— Да, прет, как надо. — Глеб улыбается во весь рот. — Только три часа — это мало. Что ты сделаешь за три часа? Я раньше в одной блюзовой банде играл — у нас репы были по ночам. Снимаем базу на ночь, ящик пива, шмаль, когда есть — и блюзуем потом. Вот это я понимаю…
Анатолий сует мятые сотни в карман.
— Ну как вам, ребята, понравилось здесь?
— Нормально, — говорит Глеб. — Если б еще комната побольше была…
— Ну, какая уж есть — расширяться здесь некуда. А вам, собственно, что за проблема? Вас же трое всего… Неужели не помещаетесь?
— Не, пространства всегда маловато. — Глеб улыбается. — Музыка все заполняет!
* * *
Небо над Комсомольским проспектом синеет. На ступеньках Дворца молодежи чуваки и девчонки пьют пиво. Я и Настя выходим из кино «МДМ на пуфиках».
— Наркотики — гадость, — говорит Настя.
— Смотря какие. В легких наркотиках нет ничего плохого. Это ничем не хуже, чем водка.
— Как ты можешь такое говорить? Наркотики есть наркотики. Ты принимаешь любое количество, и твое сознание изменяется. А водки можно выпить чуть-чуть — и вообще ничего не почувствуешь.
— Ты рассуждаешь, как врач. Это родители тебя агитируют?
— А при чем здесь мои родители? Не надо их, пожалуйста, трогать.
— Нет, просто странно. Слышать такое от тебя…
— Если странно — можешь не слушать. У тебя интересная логика. По-твоему, употреблять наркотики, водить компанию с грязными панками — это нормально, а жить нормально, учиться, думать о будущем — это стыдно. Я тебя не понимаю, перестала вообще понимать.
