— И что ты теперь собираешься делать? Куда пойдёшь? — поинтересовалась она.
— Я не знаю. Наверное, попробую найти работу, — я устала и очень хотела спать. Глаза слипались, и я уже плохо слышала.
— Я вот подумала, ты ведь знаешь магию, а моей дружине не помешала бы помощь мага.
— В твоей дружине?
— Ну, это не совсем дружина, — начала юлить девушка-оборотень.
— Не знаю. Я не могу согласиться, не зная, к кому нанимаюсь, — мне показалось подозрительным её поведение. Я тут же проснулась, ожидая более-менее чёткого ответа.
— Вообще это секретная информация и я должна быть уверена, что ты никому и ничего не расскажешь.
— Обещаю, что буду молчать, — торжественно поклялась я. Мне стало очень интересно. Я даже подумала, а не на секретной ли она службе?
— Ну, смотри, — предупредила она, — если станет известно, что это ты нас выдала, я найду тебя и тогда тебе не поздоровиться.
— Это угроза?
— Нет, дружеское предупреждение. Наш атаман не любит предателей.
— Хм, так ты разбойница? — я сильно удивилась.
Разбойники мне представлялись совсем иначе. При слове «разбойник» у меня возникал образ небритого грязного мужика в лохмотьях с арбалетом или дубиной в руке. Мелиса никак не вписывалась в этот образ.
— Ты имеешь что-то против разбойников? — на миг мне показалось, что глаза её сузились.
— Нет, — мне стало неуютно.
— Так, что? Согласна на моё предложение?
Я подумала, что пока нет лучшей перспективы, не стоит отказываться. В конце концов, где ещё я смогу найти работу. На недоучившихся ведьм спрос невелик.
— Да. Я согласна.
— Хорошо, плату обговорим с атаманом. А пока, ты поедешь со мной?
— А что мы будем делать в Криле?
— Мне поручили забрать у одного гнома заказ. Пара боевых топоров. Заберем, и сразу домой, — Мелиса легла на расстеленное одеяло и закрыла глаза.
— Спокойной ночи, — я тоже легла, а затем не заметила, как уснула.
Мне снился на редкость странный сон.
Я стояла на холме, осматривая долину, расположившуюся в котловине гор. Внизу неторопливо изгибалась речка, в которую впадало множество маленьких бурлящих ручьёв. Трава была неестественно яркой, хотя этим летом стояла адская жара. Почти в центре всей этой красоты стоял замок. Он выглядел мрачно, и на фоне этой долины и этой погоды казался чёрным и обшарпанным. Я медленно спустилась с холма, на котором стояла. Мне хотелось оказаться как можно дальше оттуда, но что-то не давало мне уйти. Я долго не могла понять, что с этим замком не так. Как следует, приглядевшись, я увидела, что он давно заброшен. Он был мёртв, и меня удивило то, что там кто-то был. Кто-то очень страдал. Я не могла видеть это существо, поскольку находилась слишком далеко от замка, но я чувствовала его эмоции. Мне и самой стало так горько, что я, кажется, заплакала. Слёзы заливали моё лицо, я ничего уже не видела.
